Гюрята Рогович

Карпов А. Ю.
Гюрята (от христианского имени Георгий или Гурий) Рогович (начало XII в.), новгородский посадник. Занимал должность посадника при новгородском князе Мстиславе Владимировиче (ранее 1117). Один из собеседников и информаторов летописца, автора «Повести временных лет».
Имя Гюряты приведено в перечне новгородских посадников, включенном в текст Новгородской Первой летописи младшего извода, а также в ряд других рукописей новгородского происхождения. В различных списках оно занимает 10-е или 11-е место и помещено между именами посадников Улеба и Микулы (оба в летописях не упоминаются). Далее в перечне следует имя посадника Добрыни, занимавшего должность до своей смерти 6 декабря 1117 г. Соответственно, посадничество Гюряты пришлось на более ранний временной промежуток.
Новгородец Гюрята Рогович был хорошо известен киевскому летописцу, одному из авторов или редакторов «Повести временных лет». С его слов был записан внесенный в летопись под 1096 годом рассказ о неких «заклепанных человеках», живущих где-то на севере, за «Югрой» и «Самоядью», «на полунощных странах». Об этих людях слышал «отрок» Гюряты, посланный им в Печору и Югру «Югра же рекоша отроку моему, — рассказывал Гюрята летописцу. — “Дивьно мы находихом чюдо, его же не есмы слышали преже сих лет, се же третьее лето поча быти суть горы заидуче в луку моря, им же высота ако до небесе, и в горах тех кличь велик и говор, и секуть гору, хотяще высечися; и в горе тои просечено оконце мало, и туде молвят, и есть не разумети языку их… Есть же путь до гор тех непроходим пропастьми, снегом и лесом, тем же не доходим их всегда…”». Летописец, в свою очередь, истолковал рассказ Гюряты в эсхатологическом ключе, как явное свидетельство приближения конца света «Мне же рекшю к Гюряте “Си суть людье заклепении Александром Македоньскым цесаремь, яко сказаеть о них Мефоди Патариискыи (Мефодий Патарский, автор апокрифического «Откровения» о конце света, которое летописец далее и цитирует. — А. К.)…”».
По утверждению самого летописца (писавшего, как считают, около 1118 г.), рассказ этот он слышал от Гюряты «преже сих 4 лет» — предположительно, во время своей поездке на север, о которой он сообщает под 1114 г. (в этой летописной статье речь также идет о неких чудесных явлениях «за Югрой и за Самоядью»). Вполне вероятно, что в 1114 г. Гюрята как раз и занимал посадничью должность в Новгороде.
Помимо летописи, имя Гюряты упоминается также в берестяной грамоте из Новгорода, которая датируется началом XII в. (грамота № 907). Этот чрезвычайно содержательный документ представляет собой грамоту к Гюряте от некоего Тука, который излагает ему обстоятельства случившейся ранее «княжей татьбы», то есть похищения какого-то княжеского имущества виновный попытался списать пропажу на другую «татьбу», однако Тук сумел во всем разобраться. Грамота свидетельствует о чрезвычайно высоком положении адресата — Гюряты — в администрации города; очевидно, Тук обращался к нему именно как к новгородскому посаднику.
Гюрята был родоначальником целой династии новгородских посадников. Его сын Мирослав Гюрятинич неоднократно упоминается в летописи он занимал должность посадника в 1126—1128 и 1135—1136 гг.; посадниками были и внук Гюряты Якун Мирославич, и правнук Дмитр Якунович.
В литературе неоднократно предпринимались попытки выяснить происхождение самого новгородского посадника. Давнее предположение еврейского историка-любителя Г. М. Бараца — о еврейском происхождении Гюряты Роговича (в понимании автора, купца Гюри Торговича!) — может быть упомянуто лишь как историографический курьез. Значительно большего внимания заслуживает гипотеза современного исследователя А. А. Молчанова, согласно которому Гюрята принадлежал к роду шведского ярла Рёгнвальда Ульвссона, родственника шведской принцессы Ингигерд (Ирины), дочери шведского короля Олава Шётконунга и жены князя Ярослава Владимировича Мудрого. Рёгнвальд прибыл на Русь вместе с Ингигерд в 1019 г., принял участие в междоусобных войнах, которые вел Ярослав (в частности, в его войне с племянником Брячиславом Изяславичем) и получил в управление город Ладогу (по-скандинавски, Альдейгьюборгу), переданную Ярославом своей жене Ингигерде в качестве свадебного дара. По скандинавским источникам, Рёгнвальд умер около 1030 г., оставив двоих сыновей, Ульва и Эйлива; последний получил от Ярослава владения своего отца. Однако к 1114 г. — времени посадничества Гюряты — ладожским посадником был некий Павел, со скандинавской традицией, кажется, никак не связанный. Не содержится в источниках и каких-либо намеков на скандинавское (или вообще неславянское) происхождение Гюряты Роговича, что делает гипотезу А. А. Молчанова маловероятной.
Список литературы
«Повесть временных лет», под 1096 г.
Янин В. Л. Новгородские посадники. Изд. 2-е. М., 2003; Янин В. Л., Зализняк А. А., Гиппиус А. А. Новгородские грамоты на бересте. Т. 11 Из раскопок 1997—2000 гг. М., 2004. С. 99—101; Молчанов А. А. Ярл Рёгнвальд Ульвссон и его потомки на Руси (О происхождении ладожско-новгородского посадничего рода Роговичей-Гюрятиничей) // Памятники старины Концепции. Открытия. Версии. Памяти В. Д. Белецкого. СПб.; Псков, 1997. С. 80—84.