Понятие суждение умозаключение

МОСКОВСКИЙ ЭКСТЕРНЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
АКАДЕМИЯ ПЕДАГОГИКИ
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
КАФЕДРА ПСИХОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ

«Понятие, суждение, умозаключение»
Авторизованный реферат по курсу
«Логика»

Фамилия, имя, отчество студента
Номер зачетной книжки
Руководитель (преподаватель) Борисова О.А.
Рецензент ____________________________

МОСКВА — 2001 год
Содержание

Содержание 2
Введение 3
Понятие 4
Суждение 12
Умозаключение 19
Природа человеческого мышления и логика 23
Заключение 42
Литература 43

Введение
Как самостоятельная наука логика сложилась более двух тысяч лет назад, в 4 в. до н. э. Ее основателем является древнегреческий философ Аристотель (348-322 гг. до н. э.)
Логика – это наука о мышлении. Но в отличие от других наук, изучающих мышление человека, например психологии, логика, изучает мышление как средство познания; ее предметом являются законы и формы, приемы и операции мышления, с помощью которых человек познаёт окружающий его мир. Логика, изучающая познающее мышление и применяемая как средство познания, возникла и развивалась как философская наука и в настоящее время представляет собой сложную систему знаний, включающую две относительные науки логику формальную и логику диалектическую.
Мышление человека подчиняется логическим законам и протекает в логических формах независимо от науки логики. Люди мыслят логично, не зная её правил, подобно тому, как они правильно говорят, не зная правил грамматики. Что касается логики, то её задача заключается в том, что бы научить человека сознательно применять законы и формы мышления и на основе этого логичнее мыслить и, следовательно, правильнее познавать мир. Знание логики повышает культуру мышления, вырабатывает навык мыслить более “грамотно”, развивает критическое отношение к своим и чужим мыслям.
Основными формами мышления являются понятие, суждение и умозаключение. Их я и рассмотрю в своей работе, подробнее остановившись на природе человеческого мышления.
Понятие

Понятие как простейшая форма мысли.
Наиболее простейшей в структурном отношении формой мысли выступает понятие. По определению, понятие является формой мысли, отражающей общие существенные и отличительные признаки предмета мысли.
Признаком будет являться любое свойство предмета внешнее или внутренне, очевидное или непосредственно не наблюдаемое, общее или отличительное. Понятие может отражать явление, процесс, предмет (материальный или воображаемый). Главное для данной формы мысли – отражать общее и в тоже время существенное, отличительное в предмете. Общими признаками выступают те, которые присущи нескольким предметам, явлениям, процессам. Существенным является признак, который отражает внутреннее, коренное свойство предмета. Уничтожение или изменение этого признака влечет за собой качественное изменение самого предмета, а значит и его уничтожение. Но следует иметь в виду, что существенность того или иного признака определяется интересами человека, сложившейся ситуацией. Существенным признаком воды для жаждущего человека и для химика будут два различных свойства. Для первого – способность утолить жажду, для второго – структура молекул воды.
Так как понятие по своей природе является «идеальным», то не имеет вещественно-материального выражения. Материальным носителем понятия выступает слово или сочетание слов. Например, «стол», «группа студентов», «твердое тело».
Предметом изучения логики являются формы и законы правильного мышления. Мышление есть функция человеческого мозга, которая неразрывно связана с языком. Функции языка хранить информацию, быть средством выражения эмоций, быть средством познания. Речь может быть устной или письменной, звуковой или незвуковой, речью внешней или внутренней, речью, выраженной с помощью естественного или искусственного языка. Слово лишь выражает понятие, оно – материальное образование, удобное для передачи, хранения и обработки. Слово, обозначая предмет, заменяет его. А понятие, выражаясь в слове, отражает этот предмет в самых важных, существенных, общих признаках. Мысль не возможно передать на расстояние.
Человек передает на расстояние сигналы о возникающих в голове мыслях с помощью речи (слова), которые воспринимаются другими людьми, превращаются в соответствующие исходным, но теперь уже их мысли. На данном этапе можно определить, что понятие, слово и предмет, совершенно разные по своей сути вещи. Например, один человек сообщает другому о том, что он приобрел письменный стол, допустим, не добавляя каких-либо других его характеристик. В целях упрощения, выделяем из контекста лишь одно понятие «письменный стол». Для первого человека оно связано с конкретным предметом, обладающим рядом свойств, из которых выделено существенное — он предназначен для письма. При помощи речи мысль о «письменном столе» передается другому человеку и уже превращается в его мысль. В голове последнего на основании понятия идеального «письменного стола» (обобщенного, абстрактного) возникает образ этого «письменного стола» как предмета. По-моему мнению, несмотря даже на то, что это понятие можно было передать и при помощи не двух, а более сочетаний слов, характеризующих предмет, то в конечном итоге образ «письменного стола», воспроизведенного в голове другого человека все-таки не полностью соответствовал конкретному описанному предмету в точности. Поэтому предмет, слово и понятие взаимосвязаны, но не тождественны. Признаки предмета и признаки понятия не совпадают между собой. Признаки любого материального предмета – это внешнее или внутренние свойства, признаки понятия – обобщенность, абстрактность, идеальность.
Образование понятия включает в себя множество логических приемов

Анализ — это мысленное разложение предметов на его признаки.
Синтез — мысленное соединение признаков предмета в одно целое.
Сравнение — мысленное сопоставление одного предмета с другим, выявление признаков сходства и различия в том или ином отношении.
Абстрагирование — мысленное сопоставление одного предмета с другими, выявление признаков сходства и различия.

Как форма мысли понятие представляет собой единство двух составляющих его элементов объема и содержания. Объем отражает собой совокупность предметов, обладающих одинаковыми, существенными и отличительными признаками. Содержание – элемент структуры понятия, характеризующий совокупность существенных и отличительных признаков, присущих предмету. Объем понятия «стол» включает в себя всю совокупность столов, все их множество. Содержание этого понятия – это совокупность таких существенных и отличительных признаков, как искусственности происхождения, гладкость и твердость поверхности, возвышение над землей и т.д.
Внутренним законом структуры понятия является закон обратного отношения объема и содержания. Увеличение объема ведет к сокращению его содержания, а увеличение содержания – уменьшение объема и наоборот. Понятие «человек» включает в себя все население нашей планеты, добавив к нему еще один признак, характеризующий возрастную категорию «пожилой», сразу же обнаруживается, что объем исходного понятия сократился до нового «пожилой человек».

Классификация понятий.
За счет изменения одного из элементов структуры понятия подразделяются на виды. По количественному признаку – на единичные, общие и пустые, а так же на регистрирующие и нерегистрирующие, собирательные и разделительные. По качественному показателю – на утвердительные и отрицательные, конкретные и абстрактные, относительные и безотносительные.
Единичные понятия отражают индивидуальный предмет. Общие понятия представляют два или более однородных предмета. Например, понятие о «писателе» включает в себя значительный круг людей, занимающихся определенным видом творчества, а понятие о «Пушкине» отражает одного человека. Помимо вышеприведенных понятий существуют пустые (нулевые), объем которых не соответствуют никакому реальному объекту. Это результат абстрагирующей деятельности сознания человека. Среди них можно выделить те, которые отражают идеализированные объекты, наделенные предельными свойствами «абсолютно ровная поверхность», «идеальный газ». Интересно так же, что к нулевым относятся понятия о персонажах сказок и мифов («русалка», «кентавр», «единорог»).
Понятия, отражающие поддающуюся исчислению область, называются регистрирующимися. Например, «дни недели», «времена года». Соответственно, понятия, объемы которых не поддаются исчислению, относятся к нерегистрирующим. Это такие предельно широкие понятия, как «человек», «стол», «дом».
По качественному показателю понятия делятся на утвердительные (положительные) и отрицательные. Утвердительные отражают наличие какого-либо признака у предмета. Следует заметить, что положительными понятиями являются общие, единичные и пустые. Такие, как «стол», «дом», «писатель», «Пушкин», «кентавр». Отрицательные понятия указывают на отсутствие любого признака, утверждаемого положительным понятием. Образуются они путем прибавления к любому положительному понятию частицы «не». После этой несложной операции образуются понятия «не-стол», «не-дом», «не-писатель». Конечно же, язык человека накладывает определенный отпечаток на значение понятий. Поэтому в повседневной жизни понятия «скупость», «злость», «низость» выражают отрицательную характеристику человека. В логике же эти понятия представляются как положительные, которые можно преобразовать в отрицательные путем прибавления частицы «не».
Конкретные понятия отражают предмет, явление или процесс в целом. Конкретными могут быть любые утвердительные понятия как единичные, так общие и пустые. Абстрактными называются понятия, которые отражают отдельное свойство предмета, как будто оно существует отдельно, например «человечность», «чернота», «стерильность». Надо заметить, что самих по себе в природе таких предметов нет.
Соотносительными понятиями считаются те, которые требуют обязательного соотнесения с другими понятиями. Например, «копия» («копия документа»), «больше» («больше жизни»), «начало» («начало пути»). Соответственно безотносительными понятия могут существовать без соотношения с другими предметами. Безотносительными понятиями можно считать как утвердительные и отрицательные, так конкретные и абстрактные, общие и единичные.
Собирательные понятия специфичны, они своим содержанием отражают определенное количество однородных предметов как нечто целое («группа», «класс», «созвездие»). Разделительные понятия своим содержанием относимы к каждому предмету множества. Например, «всякий», «каждый».

Отношения между понятиями.
Перечисленные выше понятия находятся в определенных отношениях между собой.
Во-первых, это отношение сравнимости, когда в объеме или содержании понятий имеется что-то общее «черный» и «белый», «кот» и «пес». В отношении несравнимости находятся те понятия, в объеме и содержании которых нет ничего общего «небо» и «стул», «совесть» и «черепаха». Как правило, данный вид отношений в логике не рассматривается, так как, кроме того, что эти понятия не сравнимы, больше о них сказать не чего.
Во-вторых, среди сравнимых понятий можно выделить совместимые и несовместимые. Первые характеризуются тем, что объемы этих понятий полностью или частично совпадают «европеец», «француз», «житель Парижа». Несовместимые понятия характеризуются тем, что их объемы полностью не совпадают, а их отдельные содержательные признаки исключают друг друга («правый»-«левый», «верх»-«низ»).
В-третьих, между совместимыми и несовместимыми понятиями устанавливаются отношения тождества, подчинения и частичного совпадения. Тождественные понятия отражают один и тот же предмет по различным признакам, их объемы полностью совпадают. Здесь можно привести несколько интересный пример. Известно, что некоторые дома, находящиеся на пересечении двух улиц, имеют адрес как по одной из них, так и по другой. Таким образом, письмо, отправленное по адресу «г. Бердск, ул. Герцена, д. 9 кв. 25» или по адресу «г. Бердск, ул. Ленина, д. 20, кв. 25» получит одна и та же семья.
В отношении подчинения могут находиться два или более понятий, из которых одно своим объемом полностью входит в другое. В таком отношении находятся между собой понятия «спортсмен», «футболист». Понятие «футболист» входит в объем понятия «спортсмен», но не каждый спортсмен является футболистом. В отношении частичного совпадения находятся два или более понятия, объемы и содержание которых совпадают. Например, «студент», «спортсмен», «юноша». Некоторые (но не все) студенты являются спортсменами, некоторые спортсмены юноши, некоторые юноши студенты.
Между несовместимыми понятиями так же устанавливаются три вида отношений.
В отношении противоречия находятся два понятия, из которых одно утверждает некоторые признаки, а другое их отрицает. А именно это отношения между утвердительными и отрицательными понятиями «черный» — «не-черный», «белый» – «не-белый», «умный» – «не-умный», «спортсмен» – «не-спортсмен».
Отношения противоположности устанавливаются между двумя понятиями, одно из которых утверждает какие-либо признаки, а другое их отрицает путем противопоставления полярных. В отношении противоположности находятся утвердительные понятия «белый» – «черный», «умный» – «глупый».
В отношении соподчинения находятся два или более понятия, которые полностью не совпадают между собой, но которые входят в объем более общего понятия. Например, объемы понятий «футболист», «лыжник», «теннисист» не совпадают, но каждое из них попадает в объем более общего понятия «спортсмен».

Операции над понятиями.
После рассмотрения понятий в статичной форме необходимо приступить к изучению операции над ними. Среди операций можно выделить такие, как отрицание, умножение, сложение, вычитание, обобщение, ограничение, деление, определение.
Наиболее понятной операцией с понятиями является отрицание. Она проводится путем простого прибавления к исходному понятию частицы «не». Таким образом, утвердительное понятие преобразуется в отрицательное. Эта операция может производиться неограниченное количество раз с одним и тем же понятием. В конечном итоге выявляется, что отрицание отрицательного понятия дает положительное. Отрицание отрицательного понятия «не-умный» — «не-не-умный» соответствует понятию «умный». Можно сделать вывод о том, что сколько бы раз не производилась эта операция, в результате может быть получено либо утвердительное, либо отрицательное понятие, третьего не дано.
Операция сложения представляет собой объединение объемов двух и более понятий, даже если они и не совпадают между собой. Объединив объем понятий «юноши» и «девушки» получаем некоторую область, отражающую признаки того и другого в общем понятии «молодежь».
Операция умножения заключается в отыскании области, которая обладает свойствами как одного, так и другого понятия. Умножение понятий «юноша» и «спортсмен» выявляет область юношей, являющихся спортсменами, и наоборот.
Вычитание объема одного понятия из другого дает усеченную область объема. Вычитание возможно только между совместимыми понятиями, а именно с пересекающимися и подчиненными понятиями. Вычитая из объема понятия «юноша» объем понятия «спортсмен» дает уже несколько иную область.
Обобщение в логике является методом, а так же операцией над понятиями. Как операция оно состоит в увеличении объема исходного понятия, а именно в переходе от понятия с меньшим объемом к понятию с большим объемом за счет уменьшения содержания исходного понятия. Так обобщением будет переход от понятия «юноша» к понятию «человек», естественно содержание исходного понятия уменьшилось.
Обратная операция обобщению – ограничение. Соответственно это переход от понятия с большим объемом к понятию с меньшим объемом. Оно совершается, как правило, путем прибавления к исходному понятию одного или нескольких новых признаков. Например, к содержанию понятия «житель города Новосибирска» можно прибавить еще один признак «житель Октябрьского района города Новосибирска». Продолжать эту операцию можно до тех пор, пока не сформируется единичное понятие о конкретном человеке. В операции обобщение уловить суть предельного понятия несколько сложнее, оно будет являться философской категорией («юноша», «человек», «примат», «млекопитающее», «позвоночное», «живой организм», «материя»). Поэтому, на мой взгляд, проделать операцию ограничения несколько проще.
Деление – логическая операция, раскрывающая объем исходного понятия на виды, группы, классы. По единому признаку. В делении существует делимое понятие, основание и члены деления. Основанием деления служит общий признак для всех членов деления. Например, один рубль можно расчленить на копейки. Но деление это особое расчленение, каждый член как составная часть объема понятия должен сохранять признак делимого. Одна копейка в отдельности не составляет рубля. Если разделить понятие «рубль», то можно получить «рубль металлический» и «рубль бумажный», полученные понятия полностью сохраняют свойства делимого понятия. Делению поддаются общие понятия, единичные понятия, объемы которых индивидуальны, разделить невозможно.
Определение – логическая операция, раскрывающая содержание понятия, а именно это перечисление существенных и отличительных признаков предмета, которые отражают мысль о нем. Например, «гепатит — инфекционное заболевание, передающиеся воздушно-капельным путем». Следует заметить, что определение не должно быть отрицательным, так как отрицание не раскрывает сущности предмета, не перечисляет существенные признаки. Последовательным переходом от определения понятия будет рассмотрение суждений.
Таким образом, выше было рассмотрено понятия как наиболее простейшая формы мысли, состоящей из объема и содержания.
Суждение

Определение суждений.
Суждение представляет собой форму мысли, устанавливающую логическую связь между двумя и более понятиями. Между понятиями, как вышеперечисленно, устанавливаются отношения тождества, подчинения, частичного совпадения, которые могут выражаться логической связкой «есть». Отношения противоречия, противоположности и соподчинения могут выражаться логической связкой «не есть». Эти отношения, выраженные в форме грамматических предложений, будут суждениями разного вида.
Представители номиналистической логики рассматривают логику как науку о языке. “Логика, — говорит английский номиналист Р. Уэтли, — имеет дело только с языком. Язык вообще, для какой бы цели он не служил, составляет предмет грамматики, язык же, насколько он служит средством для умозаключения, составляет предмет логики». Исходя из такого понимания предмета логики, номиналисты отождествляют суждение с предложением. Для них суждение – это сочетание слов или имен. “Предложение, — говорит номиналист Гоббс, — есть словесное выражение, состоящее из двух, связанных между собой связкой имен…». Таким образом, согласно номиналистам, то о чем мы, что–либо утверждаем (или отрицаем) в суждении, есть определенная связь этих слов. Такое истолкование природы суждения неправильно. Конечно, всякое суждение выражается в предложении. Однако предложение есть только языковая оболочка суждения, а не само суждение.
Любое суждение можно выразить в предложении, но не всякое предложение может выражать суждение. Так не выражают суждений вопросительные, побудительные предложения, поскольку они не отражают ни истины, ни лжи, не устанавливают логических отношений. Хотя они и являются формами мысли.
Суждения, реально отражающие предмет и его свойства, будут являться истинными, а неадекватно отражающие – ложными.
Как форма мысли суждение идеальное отражение предмета, процесса, явления, поэтому оно материально выражается в предложении. Признаки предложений и признаки суждений не совпадают и не тождественны друг другу. Элементами предложений являются подлежащее, сказуемое, дополнение, обстоятельство, а элементами суждений – предмет мысли (субъект), признак предмета мысли (предикат) и логическая связка между ними. Логическое №подлежащее» – это понятие, отражающее предмет, оно обозначается латинской буквой «S». Логическое «сказуемое» – это понятие, которое отражает присущие или не присущие субъекту признаки, и обозначается латинской буквой «Р». Связка может выражать в русском языке словами «есть»-«не есть», «суть»-«не суть», «является»-«не является», помимо этого она может и опускаться. Например, суждение «береза есть дерево», как правило, выражается «береза-дерево». Кроме названных элементов в суждениях имеется не всегда выразимый элемент, отражающую количественную характеристику, его называют «квантор» суждения. В языке он выражается словами «все», «без исключения», «каждый», «многие», «часть». Например, «Часть S есть Р», «Все S суть Р». В соответствии с количественными и качественными показателями элементов суждений, последние подразделяются на несколько видов. По числу субъектов и предикатов суждения делятся на простые и сложные.

Классификация суждений.
Среди простых суждений по качественным характеристике связки выделяются суждения действительности, необходимости и возможности. В целом эту группу суждений считают суждениями модальности, которая представляет собой степень достоверности того или иного простого суждения.
К суждениям действительности относятся те, что адекватно или не адекватно, но категорично отражают действительность с помощью связок «есть» («не есть»), «суть» («не суть»). Примеры суждений действительности «Иванов – студент юридического факультета», «Иванов не является студентом юридического факультета».
Суждения необходимости могут отражать прошлое, настоящее и будущее. Они выражаются с помощью слова «необходимо», включенным в структуру суждения. Например, «Необходимо, что наличие кислорода есть условие реакции горения» или «Наличие кислорода – необходимое условие реакции горения».
Суждения возможности так же отражают то, что могло быть в прошлом, может быть в настоящем или в будущем. Они выражаются с помощью слова «возможно» «Возможно, данное предложение не согласовано» («Возможно S есть Р»).
Особенную группу составляют суждения существования, которые утверждают существование того или иного предмета, процесса, явления. Например, суждение «Жизнь существует», в нем предикат и связка как бы сливаются. Конечно же, это суждение можно представить как «S-«, но все встанет на свои места в следующей его формулировке «Жизнь есть существующее». Не следует забывать, что язык накладывает свой отпечаток на формулировку суждений, но путем его несложного преобразования можно все расставить на свои места.
Утверждая или отрицая принадлежность признака предмету, мы вместе с тем отображаем в суждении существование или не существование предмета суждения в действительности. Так, например, в таких простых суждениях, как “существуют космические луга”, “Русалки не существуют в действительности” и т.п., мы непосредственно утверждаем (или отрицаем) существование предмета суждения в действительности. В прочих простых суждениях существование предмета суждения в действительности нам уже заведомо известно. Не только в суждениях существования, а и во всяком простом суждении содержится знание о существовании или не существовании этого суждения в действительности.
Помимо суждений модальности выделяются суждения отношений, в которых устанавливается отношения причины и следствия, части и целого и т.п., выраженные в русском языке словами «больше», «меньше», «старше», «взрослее» и т.п. Например, «Новосибирск восточнее Москвы», «Москва больше Новосибирска». Символически эти суждения выражаются формулой «в R с», что читается как «в и с находятся в отношении R”.

Простые категорические суждения.
Наиболее подробно в логике рассматривается простые категорические суждения. Это такие суждения, в которых между субъектом и предикатом устанавливается категорическая утвердительная или отрицательная связь, а именно отношения тождества, подчинения, частичного совпадения, противоречия, противоположности и соподчинения.
Простое категорическое суждение может быть истинным или ложным. По количественному и качественному признакам простые категорические суждения подразделяются на виды.
По количественному показателю они делятся на единичные, частные и общие.
Единичное суждение отражает единственный предмет мысли, а значит субъект этого суждения – единичное понятие. Например, «Новосибирск – крупнейший город Сибири».
Частное суждение отражает некую совокупность предметов, процессов, явлений, но не всю. Это подчеркивается квантором «Некоторые крупные города России являются областными центрами».
Общие суждения – суждения обо всех предметах определенного вида с квантором «все» (ни один, каждый, всякий) перед субъектом «Все S есть Р». Например, «Каждый студент имеет зачетную книжку».
По качественному признаку, а именно по характеру связки, простые категорические суждения делятся на отрицательные и утвердительные. В русском языке утвердительная связка может опускаться.
Если объединить качественный и количественный показатель, то все простые категорические суждения можно разделить на шесть видов общеутвердительные, общеотрицательные, частноутвердительные, частноотрицательные, единичноутвердительные, единичноорицательные.
Между видами простых категорических суждений устанавливаются следующие отношения.
Отношения противоречия складываются между суждениями разными по качеству и по количеству, т.е. между общеутвердительными и частноотрицательными, общеотрицательными и частноутвердительными.
Отношения противоположности устанавливаются между общими суждениями разными по качеству, а именно между общеутвердительными и общеотрицательными. Отношения подпротивоположности (частного совпадения) – разными по качеству частными суждениями (частноутвердительными и частноотрицательными).
В отношении подчинения находятся суждения одинакового качества, но разного количества, т.е. общеутвердительные и частноутвердительные, общеотрицательные и частноотрицательными.

Отрицание суждений.
Подобно тому, как можно проделывать операции с понятиями, так и возможно производить определенные действия с суждениями. Операции с суждениями, как с единством составных частей, позволяют произвести интеллектуальные действия с данной формой мысли. К таким логическим операциям относятся отрицание, обращение, превращение и противопоставление. Наиболее подробно остановимся на отрицании суждений.
Отрицание суждений связано с отрицательной частицей «не». Производится оно путем отрицания связки суждения, т.е. замены утвердительной связки на отрицательную. Отрицать можно не только утвердительное, но и отрицательное суждение. Этим действием истинное исходное суждение преобразуется в ложное, а ложное – в истинное. Отрицается суждение по средством отрицания квантора, субъекта, предиката или нескольких элементов сразу. Например, отрицая суждение «Кеша –(есть) мой любимый волнистый попугай», получаем следующие суждения «Кеша не есть мой любимый волнистый попугай», «Не Кеша есть мой любимый волнистый попугай», «Кеша есть не мой любимый волнистый попугай», «Не Кеша не есть мой любимый волнистый попугай» и т.д.
В процессе отрицания суждений возникает ряд сложностей. Так суждение «Не все студенты – спортсмены» («Не все S есть Р») тождественно частноутвердительному «Некоторые студенты спортсмены» (Некоторые S есть Р). Значит, подчиненное суждение иногда может выступать отрицанием общего. Например, суждение «Все студенты – спортсмены» можно отрицать суждением «Только некоторые студенты – спортсмены» или «Неверно, что все студенты – спортсмены».
Более понятной в логике является операция отрицания суждения – превращение. Она представляет собой действие, связанное с изменением качества исходного суждения – связки. При этом предикат полученного суждения должен противоречить исходному. Таким образом, утвердительное суждение превращается в отрицательное и наоборот. В виде формул это выглядит так
S есть Р S не есть Р
______________ ___________
S не есть не-Р S есть не Р
Общеутвердительное суждение «Все студенты есть учащиеся» превращается в общеотрицательное «Все студенты не есть не учащиеся», а общеотрицательное «Все растения не есть фауна» – в общеутвердительное «Все растения есть не-фауна». Частноутвердительное суждение «Часть студентов есть спортсмены» превращается в частноотрицательное «Часть студентов не есть не-спортсмены». Частноотрицательное суждение «Некоторые цветы есть домашние» превращается в частноутвердительное «Некоторые цветы не есть не-домашние»
При отрицании какого либо суждения необходимо так же помнить о принципах логики. Обычно формулируются четыре основных принцип тождества, противоречия и достаточности. Не вдаваясь в подробности, можно остановиться не наиболее существенных для операции отрицания суждений.
Принцип противоречия требует, чтобы мышление было последовательным. Он требует, чтобы, утверждая нечто о чем-то, мы не отрицали того же о том же в том же самом смысле в то же самое время, т.е. запрещает одновременно принимать некоторое утверждение и его отрицание.
Вытекающий из принципа противоречия, принцип исключенного третьего требует не отвергать одновременно высказывание и его отрицание. Суждения «S есть Р» и «S не есть Р» нельзя отвергнуть одновременно, так как одно из них обязательно истинно, поскольку произвольная ситуация либо имеет, либо не имеет места в действительности.
Согласно этому принципу нужно уточнять наши понятия так, чтобы можно было давать ответы на альтернативные вопросы. Например «Является ли это деяние преступлением или оно не является преступлением?». Если бы понятие «преступление» не было точно определено, то в некоторых случаях на этот вопрос невозможно было бы ответить. Другой вопрос «Солнце взошло или не взошло?». Представим себе такую ситуацию Солнце наполовину вышло из-за горизонта. Как ответить на этот вопрос? Принцип исключенного третьего требует, чтобы понятия уточнялись для возможности давать ответы на такого рода вопросы. В случае с восходом Солнца мы можем, например, договориться считать, что Солнце взошло, если оно чуть-чуть показалось из-за горизонта. В противном случае считать, что оно не взошло.
Уточнив понятия, мы можем сказать о двух суждениях, одно из которых является отрицанием другого, что одно из них обязательно истинно, т.е. третьего не дано.
Умозаключение
Умозаключение — это способ получения нового знания на основе некоторого имеющегося.
Он представляет собой переход от некоторых высказываний, фиксирующих наличие некоторых ситуаций в действительности, к новому высказыванию и соответственно к знанию о наличии ситуации, которую описывает это высказывание. Например, в механике известно, что у всякого тела, плотность которого одинакова во всех его частях, геометрический центр и центр тяжести совпадают. Известно также (в результате астрономических наблюдений), что у Земли эти центры не совпадают. Отсюда естественно заключить, что плотность Земли не является одинаковой во всех ее частях. Едва ли нужно специально говорить о значении этой операции в познавательной и практической деятельности. Посредством умозаключений мы получаем приращение знаний, не обращаясь к исследованию предметов и явлений самой действительности, имеем возможность открывать такие связи и отношения действительности, которые невозможно усмотреть непосредственно.
Переход от некоторых высказываний (посылок умозаключения) к высказыванию (заключению) в умозаключении может совершаться на основе интуитивного усмотрения какой-то связи — такие умозаключения называют содержательными; или путем логического выведения одного высказывания из других — это умозаключения формально-логического характера. В первом случае оно представляет собой, по существу, психический акт. Во втором случае его можно рассматривать как определенную логическую операцию. Последняя и является предметом изучения логики.
Содержание умозаключения может быть более или менее развернутым. Так, из того, что над землей низко летают ласточки, люди заключают часто, что завтра будет плохая погода. Это умозаключение можно развернуть, выясняя, в чем именно состоит связь между ситуацией, которая фиксируется в посылке, и той, на которую указывает заключение. А именно, если объяснить, почему одно из наблюдаемых явлений (низкий полет ласточек) указывает на существование другого (будет плохая погода). В результате анализа получаем последовательность переходов от одних явлений к другим ласточки летают низко потому, что мошкара, за которой они охотятся, летает низко над землей. А это происходит в свою очередь потому, что в воздухе имеется повышенная влажность, от которой насекомые намокают и опускаются к земле. Наличие же повышенной влажности предвещает дождь, а, следовательно, и ненастье. Как видим, при развертывании исходного умозаключения появляются новые посылки. Кстати, полезно обратить внимание, что в данном случае движение мысли идет в основном от следствий явлений к их причинам. Это полезно заметить потому, что в учебниках по логике нередко можно найти утверждение, что в наших содержательных рассуждениях движение мысли происходит от причин к их следствиям. Как видим, это не всегда так. Таким образом, отношение между посылками и заключением отличается от отношения причина — следствие.
В содержательных умозаключениях мы оперируем, по существу, не с самими высказываниями, а прослеживаем связь между ситуациями действительности, которые эти высказывания представляют. Это и отличает содержательные умозаключения от умозаключений как операций логического характера, называемых иногда формализованными умозаключениями. В этих умозаключениях операции совершаются именно над высказываниями самими по себе, причем по правилам, которые вообще не зависят от конкретного содержания высказываний, т.е. от значения дескриптивных терминов. Для их применения необходимо учитывать лишь логические формы высказываний. Благодаря этому для умозаключений этого типа мы имеем также четкие критерии их правильности или неправильности. Тогда как для содержательных умозаключений нет никаких определенных критериев этого рода и всегда возможен спор — рассуждает ли человек правильно или нет. Именно формализованные умозаключения являются предметом изучения логики. И именно их мы имеем в виду в дальнейшем.
Переход от содержательного умозаключения к формально-алогическому, т.е. формализация умозаключений, осуществляется посредством выявления — и явной фиксации ее в виде высказываний — всей информации, которая явно или неявно используется в содержательном рассуждении. Так, в примере с ласточками неявно используемая информация может быть выражена в общих суждениях «Всегда, когда мошкара опускается к земле, опускаются и ласточки, охотящиеся за ней», «Всегда, когда намокает волосяной покров насекомого, то оно опускается к земле» и т.п. При решении того или иного уравнения, процесс которого представляет, собой содержательное рассуждение, также подразумеваются какие-либо посылки — общие утверждения специально-математического, а не логического характера, например «Если к обеим частям уравнения прибавить (или вычесть) одно и то же число, то равенство сохраняется. Равенство сохраняется также при умножении обеих частей на одно и то же число и при делении их на одно и то же число, отличное от нуля».

Структура и основные виды умозаключений.
В умозаключении, как мы уже говорили, различают посылки — высказывания, представляющие исходное знание, и заключение — высказывание, к которому мы приходим в результате умозаключения.
В естественном языке существуют слова и словосочетания, указывающие как на заключение («значит», «следовательно», «отсюда видно», «поэтому», «из этого можно сделать вывод» и т.п.), так и на посылки умозаключения («так как», «поскольку», «ибо», «принимая во внимание, что…», «ведь» и т.п.). Представляя суждение в некоторой стандартной форме, в логике принято указывать вначале посылки, а потом заключение, хотя в естественном языке их порядок может быть произвольным вначале заключение — потом посылки; заключение может находиться «между посылками». В приведенном в начале главы примере посылками служат два первых высказывания, а заключением — третье высказывание («плотность Земли не одинакова во всех ее частях»),
Понятие умозаключения как логической операции тесно связано с понятием логического следования. Учитывая эту связь, мы различаем правильные и неправильные умозаключения.
Умозаключение, представляющее собой переход от посылок к заключению, является правильным, если между посылками и заключением имеется отношение логического следования. В противном случае — если между посылками и заключением нет такого отношения — умозаключение неправильно.
Естественно, что логику интересуют лишь правильные умозаключения. Что же касается неправильных, то они привлекают внимание логики лишь с точки зрения выявления возможных ошибок.
В делении умозаключений на правильные и неправильные мы должны различать отношение логического следования двух видов – дедуктивное и индуктивное. Первое гарантирует истинность заключения при истинности посылок. Второе — при истинности посылок — обеспечивает лишь некоторую степень правдоподобия заключения (некоторую вероятность его истинности). Соответственно этому умозаключения делятся на дедуктивные и индуктивные. Первые иначе еще называют демонстративными (достоверными), а вторые — правдоподобными (проблематичными). Заметим, что в приводившемся примере с ласточками переход от наличия высокой влажности к выпадению осадков является лишь вероятностным умозаключением.
Природа человеческого мышления и логика
Мышление, как и всякая психическая деятельность людей, связано с определенными физиологическими процессами, оно основывается на восприятии воздействий окружающей среды на органы чувств человека. Эти чувственные восприятия объективного мира и формируемые на их базе представления образуют тот материал, которым в конечном итоге оперирует мышление.
Логика отвлекается от этой стороны мыслительных процессов и характеризуется, прежде всего, логическими закономерностями, которые выступают как законы специфической деятельности человека.

Отражение и мышление
Как психическая деятельность мышление представляет собой отражение объективной реальности. Отражение вообще присуще всем процессам, совершающимся в мире, и является следствием универсального взаимодействия. Какое-либо материальное тело, воздействуя на другое и вызывая в нем определенные изменения, оставляет, так сказать, некоторый «след». Об отражении можно говорить в том случае, когда такой «след» эквивалентен воздействию, т. е. когда при повторении воздействия повторяется и определенное соотношение между структурой «следа» и структурой воздействия.
Отражение как момент универсальной взаимосвязи является общей предпосылкой и основой психического отражения. Последнее обладает признаками отражения вообще, но, кроме того, имеет и специфические особенности. Здесь мы обратим внимание лишь, на некоторые из них.
Одна из особенностей психического отражения состоит в том, что живые организмы — субъекты такого отражения — в состоянии активно выбирать «следы» воздействия и использовать их при ориентации и управлении своим поведением. Таким путем эти «следы» служат самосохранению и развитию живых организмов.
Кроме того, отражающие системы в этом случае в состоянии функционально, выделять структуру отражаемых объектов и реагировать на нее независимо от вещественных и энергетических свойств обладателей данной структуры. Например, живой организм, встретив на своем пути какой-либо предмет, вынужден изменить направление движения; Здесь предмет действует на организм не непосредственно на основе своих вещественных или энергетических свойств, а посредством структуры, воспринимаемой живым организмом оптически, акустически или как-то иначе. Естественно, что данное восприятие обладает материальными свойствами, но они не идентичны свойствам самого предмета. Тем не менее, они позволяют воспроизвести структуру предмета и, соответствующим образом реагировать на него.
Психическая форма отражения развивается исторически, начиная с простой, раздражимости примитивных организмов, специфически реагирующих на определенные жизненно важные воздействия, и кончая развитием; дифференцированной чувствительности и мышления человека. С ее помощью живые организмы, ассимилируют определенные элементы внешнего мира или, избегают их, ориентируются в окружающей, среде или каким-либо, иным способом реагируют на нее для сохранения жизни. При этом на высших ступенях эволюции организмы отвечают на воздействия, не влияющий прямо на их жизненные функции. Усложняется взаимосвязь между этими воздействиями или же их вещественными носителями и такими объектами, которые имеют непосредственное жизненное отношение к данному организму. После того как появилась способность к подобному опосредствованию, звенья-посредники становятся все более многообразными. Они с возрастанием сложности и дифференцированности организмов во все большей степени становятся возбудителями психических раздражений, причем связь между раздражением и реакцией становится все более опосредствованной.
Очевидно, что с самого начала отражение — это определенный жизненный процесс, осуществляющий связь между живыми организмами и окружающей их средой. Благодаря отражению организм деятельно связан с окружающей его средой. Образующаяся вместе с развитием специальных органов восприятия внешних воздействий способность одновременно воспринимать и накапливать большое число раздражений приводит к тому, что организмы теперь могут отражать окружающую среду независимо от непосредственного материального взаимодействия с нею. Формами психического отражения, основывающимися на создании соответствующих взаимосвязей в нервной системе, являются ощущение и восприятие. Вопрос, который нередко ставят идеалистически мыслящие философы, а именно соответствует ли ощущениям и восприятиям что-либо во внешнем мире — свидетельствует об их заблуждении относительно природы последних. Предпосылкой подобной постановки вопроса служит представление о том, что ощущение и восприятие — лишь состояния организма, а не виды деятельности в рамках взаимодействия с окружающей средой. Или же, ставя вопрос таким образом, исходят из того, что, поскольку речь идет о деятельности, ее нельзя интерпретировать в качестве отражения. Очевидно, что для задающего вопрос в такой форме отражение ассоциируется лишь с чисто пассивным состоянием.
Все это позволяет сделать выводы, имеющие значение и для понимания некоторых особенностей мышления.
Во-первых, элементы, которыми специфическим образом оперирует мышление, а именно ощущения, восприятия и представления, являются формами отражения объективной реальности.
Во-вторых, психическое отражение уже на рассмотренном до сих пор уровне является не пассивным состоянием, а деятельностью организма, одной из сторон его активного взаимодействия с окружающей средой, посредством которого раздражения, возбуждаемые окружающей средой, синтезируются, и благодаря этой деятельности (включающей в себя и анализ) делается возможным постоянное воспроизведение определенных сторон объективной реальности.
В-третьих, чувственное познание нельзя сводить к физиологическим процессам. При синтезировании сенсорных данных в ощущения и восприятия их элементы соединяются так, как это определяется предметом психического отражения. Само собой разумеется, что подобный синтез невозможен без физиологических процессов.
В-четвертых, благодаря отражению достигается адекватность воспроизведения объективных взаимосвязей во внутреннем плане. Уже простейший сенсорный синтез выступает как взаимосвязь элементов, ведущая к реакциям, которые сохраняют жизнь организма, с элементами, обозначающими или представляющими первые. Все остальные сенсорные опосредствования — следствие развития этого элементарного синтеза.
В-пятых, необходимость психического отражения, соответствующего взаимосвязям объективной реальности, диктуется тем, что организм в случае неадекватного воспроизведения во внутреннем плане взаимосвязей внешнего мира попадает в критическую ситуацию, что может завершиться его гибелью.
В-шестых, психическое отражение — одна из функций материальных жизненных процессов организма, образующая единство с другими формами его жизнедеятельности.
Мышление, как способ отражения, строящийся на сенсорном отражении и включающий его элементы в качестве своей базы, специфическим образом выражает все названные здесь характерные черты отражения.
Вместе с тем мышление в его развитой форме, а именно мышление посредством понятий, формируется на основе жизненных процессов, выходящих за пределы чисто биологического. В данном случае речь идет, прежде всего, о труде как специфической форме материального обмена веществ между человеком и окружающей средой и складывающихся в процессе труда общественных отношениях между людьми.

Мышление как функция материальной деятельности человека
Развитие человека самым тесным образом связано с трудом. Трудовая деятельность человека по своей структуре отличается от деятельности животного. Последняя всегда непосредственно подчинена удовлетворению какой-либо биологической потребности; в то время как связь человеческой деятельности с удовлетворением потребностей более сложная.
Деятельность животного может состоять из нескольких взаимосвязанных операций. Так, ее подготовительная фаза, служащая; для удовлетворения потребности, например, собирание запасов пищи, выступает связующим звеном между биологической потребностью и деятельностью, направленной на ее удовлетворение. Опосредствования встречаются также и в деятельности различных особей в пределах одной популяции (например, в пчелиных семьях). В этих случаях, однако, речь идет об опосредствованиях, управляемых инстинктом.
По иному обстоит дело в общественном труде. Здесь, действует, принципиально другое опосредствование. Предпосылками отделения трудовой деятельности от непосредственного удовлетворения биологической потребности, прежде всего, служат изготовление и применение орудий. Благодаря производству орудий, действие, направленное на непосредственное удовлетворение потребности, и сам процесс, изготовления орудий функционируют как два относительно самостоятельных действия. Таким; образом, в качестве опосредствования выступают как деятельность, благодаря которой создаются орудия, так и применение самих орудий.
Опосредствование в труде не управляется инстинктом, оно, имеет социальный характер. Под социальным характером здесь подразумевается функциональная взаимозависимость различных индивидуумов в рамках деятельности, направленной на создание условий для удовлетворения их потребностей.
Общественное взаимодействие в труде приводит к тому, что различные операции, из которых состоит деятельность, отделяются друг от друга не только путем разделения на фазы в деятельности одного индивидуума. Они могут быть связаны с различными индивидуумами в рамках их совокупной, совместной деятельности. Вследствие социального характера опосредствования в труде возникает необходимость в особой деятельности, которая является одним из связующих звеньев между совершающими производственные операции индивидуумами. Подобная опосредствующая деятельность, если рассматривать исторически, вначале еще прямо включена в совершаемую с предметами труда деятельность, когда операции, произведенные над предметом одним индивидуумом, содержат требование и к другому индивидууму произвести определенную операцию. В этом случае операция наряду с функцией воздействия на предмет труда заключает в себе и некоторую сигнальную функцию.
Таким образом, в труде потребность и направленная на ее удовлетворение деятельность опосредствуются операциями, которые сами по себе не преследуют цель удовлетворить какие-либо биологические потребности, а представляют собой лишь этапы на пути достижения этой цели.
Но уже само существование этих этапов порождает возможность превращения их в нечто самостоятельное. Если какая-либо деятельность состоит из последовательности операции, обусловливающих друг друга, то эта взаимосвязь может быть прервана в каком-нибудь месте. В деятельности животного, где отдельные операции опосредствуются чисто биологически, это, как правило, приводит лишь к негативному результату, связь разрывается, и удовлетворения потребности, на которое направлена деятельность, не происходит. При социальном характере опосредствования совокупной деятельности подобное прерывание деятельности, совершаемой одним индивидом, может служить сигналом для действий другого индивида.
Реализация этой возможности должна была стать необходимой при определенных исторических предпосылках антропогенеза. С усложнением деятельности и включением в нее все большего числа посредствующих звеньев выделяются операции, не связанные непосредственно с воздействием на предмет труда. Сигнальная функция становится самостоятельной и приобретает характер коммуникативного действия. Коммуникативными мы обозначаем действия, которые, так сказать, теряют «практический контакт с предметом.
Подобные коммуникативные действия первоначально, по всей вероятности, представляли собой какие-то жесты, с помощью которых должно было вызываться определенное действие; они во все большей степени сопровождались звуками, а также заменялись ими. Соответствующие телодвижения или звуки стали изображать предметное движение, воздействие на предмет труда, не являясь таковым. Одно действие стало представлять другое, с его помощью можно было вызывать, направлять или предотвращать последнее. Опосредствование предметных действий с помощью таких действий, которыми действия над предметом лишь представлены, характерная черта идеального, которое еще непосредственно включено в реальный трудовой процесс.
После того как сформировались действия, единственная функция которых коммуникация, цепь опосредствующих действий может все более усложняться. Тем самым уже дана возможность превращения этих действий в нечто самостоятельное. Эта самостоятельность проявляется, с одной стороны, в коммуникации между индивидами, которая может осуществляться и без непосредственного контакта с предметом труда, а с другой стороны — во внутренней сфере деятельности индивидов. При этом внешние действия все более становятся представленными опосредствующими коммуникативными действиями. На базе действий, непосредственно соотнесенных с объектом, вырастает некое подобие надстройки, состоящей из таких действий, которые лишь представляют первые и только в своей совокупности служат цели опосредствования внешних действий. Чтобы приобрести самостоятельность, они должны обладать формой, которая делает их пригодной для этого. Такой формой в ходе антропогенеза становится звуковой язык, т.е. речь. Советский психолог Л. С. Выготский показал, что развитие человеческого мышления из тех зачатков, которые мы находим у животных, состоит в объединении двух линий, а именно практической предметной деятельности, с одной стороны, и определенных звуковых реакций, неизбежно возникающих в ходе коллективной предметной деятельности,— с другой. В результате такого объединения звуковые сигналы становятся носителями сообщений в сфере коллективной предметной деятельности, а последняя все больше опосредствуется языком.
На этой основе возникает возможность осуществления предметной деятельности и во внутреннем плане, в форме понятийно-логического мышления. Выражение внешних действий с помощью языковых построений обусловливает появление сложных связей между действиями различных индивидов и усложняет цепь опосредствующих действий во внутренней сфере деятельности индивидуума. В то время как опосредствование внешних действий совершается с помощью звуков, которыми представлены определенные моменты деятельности, внутреннее опосредствование совершается с помощью «внутреннего языка». Благодаря последнему могут, как бы накапливаться «следы» предшествовавших внешних воздействий, воздействия опосредствующей деятельности индивидов и затем использоваться в соответствующей ситуации.
В условиях, когда опосредствующие действия приобретают относительную самостоятельность, индивидуум получает возможность оперировать во внутреннем плане «следами» этих действий.
Мы знаем, что одним из свойств психического является способность реагировать на структуру воздействий и сохранять их «следы», независимо от материального субстрата воздействующего объекта и его специфических энергетических характеристик. На стадии мышления это свойство совершенствуется, выражаясь в способности перенесения во внутренний план (интериоризации) структуры действий, а тем самым и объектов действий. Интериоризация превращает внешние действия и их объекты в идеальные действия и объекты, представленные языковыми элементами.
С интериоризацией необходимо связаны абстракция и обобщение, поскольку идеальные действия, как правило, представляют собой класс однородных действий. Абстракция и обобщение имеют место уже во внешней, материальной деятельности и, в конечном счете, на ее основе формируются как идеальные операции. «Но употребление орудия само ведет к созданию предмета воздействия в объективных его свойствах, — пишет А. Н. Леонтьев. Употребление топора не только отвечает цели практического действия; оно вместе с тем объективно отражает свойства того предмета — предмета труда, на который направлены его действия. Удар топора подвергает безошибочному испытанию свойства того материала, из которого состоит данный предмет; этим осуществляется практический анализ и обобщение объективных свойств предметов по определенному, объективированному в самом орудии признаку. Таким образом, именно орудие является как бы носителем первой настоящей сознательной и разумной абстракции, первого настоящего сознательного и разумного обобщения». Абстракция и обобщение, как специфическая умственная деятельность, в своем происхождении непосредственно переплетаются с материальной деятельностью. Установление связи между свойствами определенных предметов и средств труда, происходящее вначале путем непосредственного практического опыта, фиксируется в структурах внутренней деятельности, с помощью которых эта связь четко закрепляется как всеобщая связь и затем используется в случае необходимости. Именно здесь следует искать истоки происхождения абстрактного мышления как специфически человеческой деятельности.
Если, как говорит А. Н. Леонтьев, орудие становится носителем первой сознательной и разумной абстракции и обобщения, то это означает, что данные операций одновременно интериоризуются. Производство орудий — это внешняя деятельность, с помощью которой опосредствуются потребности и виды деятельности, направленные на удовлетворение этих последних. 6 процессе изготовления орудий устанавливается соотношение между их свойствами и особенностями предметов труда. Вместе с внешним обобщением возникает и внутреннее обобщение, а также связанная с ним абстракция. Деятельность животных (например, сооружение плотины бобром или постройка гнезда птицей) также в какой-то степени опосредствована, но в качестве опосредствования здесь выступает инстинкт, т. е. генетически закодированный опыт. В труде человека целям опосредствования служит интериоризация внешнего обобщения с помощью языка. Результаты обобщения и анализа, осуществляемых непосредственно в практической деятельности, фиксируются в языке. Появляется возможность установить связь между этими результатами и другими зафиксированными обобщениями и таким образом осуществить деятельность идеально, во внутреннем плане и предвосхитить ее. Таким образом, язык является специфической формой внутренних действий, которая по своей структуре адекватна внешним действиям. Оперирование языковыми объектами — характерная черта мышления. При помощи языка и осуществляются интериоризованные действия. Благодаря нему сфера таких действий приобретает известную относительную самостоятельность. При этом естественно, что возможность самостоятельности внутренних действий включает в себя я возможность их неадекватности. Вместе с языком появляется качественно более высокая форма отражения по отношению к другим формам психического отражения. Следует напомнить о том, что под психической формой отражения мы понимаем те процессы, с помощью которых живые существа используют «следы» внешних воздействий при ориентации и управлении своим доведением. Вместе с языком восприятие, сохранение и использование воздействий приобретают качественно новый характер.
Воздействие внешнего мира на индивидуума имеет в немалой степени социальную окраску, причем это происходит в значительной мере посредством языка, который выступает продуктом общественного преобразования внешнего мира. Вместе с ним невероятно расширяется глубина и широта этого преобразования. Поскольку благодаря языку опыт многих индивидов делается доступным другим, то индивидуальный опыт выступает и как социальный, а социальный опыт оказывается основой индивидуального. Язык обеспечивает целенаправленную передачу опыта одного поколения другим. Отражение на этом уровне — это общественный, исторический процесс, не ограничивающийся восприятием внешнего мира отдельным индивидам.
Под этим углом зрения мышление — совокупность совершаемых с помощью языка внутренних действий, опосредствующих в конечном итоге внешние действия и обладающих внутренней структурой, в которой фиксируется определенный общественный, исторический опыт. Структура внешних действий интериоризуется с помощью языка, превращаясь в структуру мышления. Структуры внешних и внутренних действий соответствуют друг другу. Они адекватны в том смысле, что мышление с помощью языка производит действия, аналогичные внешним действиям, совершаемым над объектами. Посредством языка иитериоризуются объекты действия, отражаясь в языковых структурах. Само собой разумеется, что отражение на этом уровне нельзя интерпретировать как носящее непосредственный характер. Отражение осуществляется благодаря тому, что языковые элементы служат цели опосредствования внешних действий, представляют эти действия и их объекты и таким образом приобретают значение в рамках такого опосредствования. Языковые элементы могут приобретать это значение лишь в том случае, если их взаимосвязь, в конечном счете, соответствует взаимосвязи внешних действий и их объектов. Чем глубже и шире человеческая деятельность охватывает объекты, тем более тонкой становится структура внутренних действий, соответствующая структуре внешних действий, а через них и свойствам предметов объективного мира. Внешний мир оказывается представленным языковыми формами, структурная взаимосвязь которых определенным образом соответствует его структуре.
Познание, достигаемое посредством мышления, осуществляется, в частности, благодаря тому, что новые элементы, структуры внешнего мира как бы включаются в уже существующую структуру внутренних действий, заключающую в себе результаты предшествующей познавательной деятельности.
Мыслительная деятельность с самого начала служит цели опосредствования внешних действий. С ее расширением и развертыванием, что обусловлено, в конечном счете, развитием материально-преобразующей деятельности людей, сфера опосредствующих действий все больше увеличивается и становится относительно самостоятельной. Это означает, что возникает все большее количество операций, служащих цели опосредствования действий в самой внутренней сфере. Возможность подобной относительно самостоятельной сферы опосредствования заложена уже в структуре материальной, внешней деятельности и связана с производством орудий, когда подготовительное и непосредственно удовлетворяющее потребность действия не совпадают. На этой основе может образоваться сфера такой внутренней деятельности, которая прямо не служит цели опосредствования внешних действий, а осуществляет функцию их общей подготовки.
С ее помощью обрабатывается материал, полученный из непосредственного контакта с внешним миром или же являющийся результатом прежних мыслительных действий, и создаются такие структуры внутренней сферы действий, которые позволяют субъекту в случае необходимости использовать их для подготовки внешних действий. Одна из особенностей этой сферы внутренней деятельности в том, что с ее помощью создаются структуры, «срабатывающие», если речь идет о каких-то подобных или похожих действиях.
Мы можем различать, таким образом, внешнюю, или периферийную, и внутреннюю, или интериорную, сферы мышления. Периферийная сфера охватывает те мыслительные действия, которые прямо подготавливают или опосредствуют те или иные конкретные внешние действия. При этом внутреннее действие переходит во внешнее, опосредствуемое языком действие, что связано, например, с осуществлением коммуникативной функции языка. Интериорная сфера мышления охватывает процессы общей подготовки и опосредствования, приобретающие самостоятельное значение.
В рамках интериорной сферы мышления в силу ее относительной самостоятельности и особенностей, происходящих здесь мыслительных процессов, создаются идеальные объекты, которые не являются непосредственным отражением внешних объектов. Оперирование с идеальными, непосредственно данными в языке объектами во внутренней сфере мышления приводит к тому, что эти объекты преобразуются, комбинируются в новые объекты и с их помощью возникают новые идеальные объекты. На подобной особенности мыслительной деятельности базируется, в конечном счете, творческий характер мышления.
С этой стороной мышления как активной творческой деятельности связана и такая его особенность, которая заключается в создании объектов, не являющихся отражением уже существующих вещей, а представляющих собой потенциальную предпосылку их возникновения в объективной реальности. На данную сторону обратил внимание К. Маркс, характеризуя процесс труда. Специфическая особенность человеческой деятельности, связанная с тем, что ее результат уже заранее имеется в представлении человека, оказывается возможной благодаря способности последнего производить идеальные действия над идеальными объектами, результатом которых также оказывается идеальный продукт. Эта особенность целесообразной деятельности человека была ложно интерпретирована идеализмом, который абсолютизировал ее. Само собой разумеется, что производство идеальных объектов, в конечном счете, следует рассматривать лишь как опосредствующее звено внешних, материальных действий. Для того чтобы идеальный объект не остался лишь идеальным, а превратился в действительность, он должен быть реализован с помощью внешних действий. Такой переход во внешнее действие осуществляется не всегда. Опосредствованно остается в этом случае лишь в качестве возможности. Иногда подобная реализация вообще невозможна, поскольку для этого отсутствуют соответствующие общественные или технические предпосылки. В подобном случае достигнутый идеальный результат лишь фиксируется в сознании и накапливается в виде теоретического знания.
В ходе мыслительной деятельности могут возникать различные идеальные продукты, служащие цели опосредствования теоретического познания, но не имеющие прямого соответствия в объективной реальности. Таковы, например, гипотезы, выполняющие важную функцию в развитии теории. Подобным чисто идеальным продуктом служат мнимые числа в математике и т. п.
Возможны и такие идеальные действия и их продукты, которые не служат ни для отражения объективных ситуаций, ни для продуктивного опосредствования идеальных действий, а представляют собой скорее брак в мыслительной деятельности, хотя и вызываемый определенными причинами,
Особенности деятельности в сфере идеального являются, как уже отмечалось, одним из теоретико-познавательных корней идеализма, который отделяет ее от внешней деятельности и рассматривает как нечто абсолютно самостоятельное. Идеализм с точки зрения теории познания — это всегда «недодумывание до конца», при котором, в частности, идеальное принимают за нечто, безусловно, данное и не прослеживается его действительное происхождение и функции. Идеалистические концепций мышления видят в нем, как правило, такую деятельность, для постижения которой нет необходимости исходить из материальной деятельности, чьей функцией она, в конечном счете, является. Исторические, социальные корни подобного воззрения — разделении труда на умственный и физический труд и закреплении этих видов деятельности за противоположными общественными классами. Лишь с позиции класса, призванного проложить путь к такому общественному строю, в котором физическая и умственная деятельность перестают быть антагонистическими противоположностями и все более сливаются в органическое целое, способствующее гармоническому развитию и отдельных индивидов, могут быть постигнуты подлинные истоки мыслительной деятельности, ее действительная природа.
Мышление — это такой вид деятельности людей, который прямо или косвенно опосредствует их материально-предметную деятельность. В своей деятельности человек использует самые различные природные процессы и предметы, подчиняющиеся определенным законам. Он должен, однако, соответствующим образом их соединить друг с другом. Люди пользуются механическими, физическими, химическими свойствами вещей для того, чтобы в соответствии со своей целью применить их как орудия воздействия на другие вещи. Это значит, что различные природные процессы соединяются друг с другом таким способом, какой не встречается в природе, подчиняясь целям человека, интегрируясь в человеческое производство.
Человек в своей деятельности должен определенным образом опосредствовать различные природные процессы и естественные свойства орудий и предметов труда, деятельность других людей. Как правило, оба эти аспекта образуют сложную взаимосвязь.
Зародышевые формы такого опосредствования обнаруживаются на стадии биологического отражения. Специфичное для человеческой деятельности опосредствование формируется вместе с применением орудий производства и с социализацией деятельности. Мышление при своем возникновении по своей основной функции опосредствования различных видов деятельности переплетается с материальным производством, включаясь в него в качестве необходимой его стороны. Усложнение этих процессов и возникновение общественного разделения труда, как уже отмечалось, ликвидировали эту непосредственную связь и привели к тому, что идеальная деятельность, совершаемая над идеальными объектами, приобрела относительную самостоятельность.
Мышление, таким образом, — это внутренние действия, охватывающие как интериоризованные внешние действия, так и те действия, которые эти последние опосредствуют. Само собой разумеется, с развитием человеческого общества, с ростом его производительных сил расширяется также и диапазон материально-предметной деятельности, которая является исходным пунктом мыслительной деятельности. С использованием сложных машин и машинных систем, все более совершенных методов наблюдения и экспериментирования, с усложнением и все большим дифференцированием взаимоотношений в процессе материально-предметной деятельности расширяется и изменяется мыслительная деятельность.
Было бы поэтому неправильным представлять себе мышление как готовую, исторически не изменяющуюся систему операций. А именно таким и предстает мышление в тех идеалистических концепциях, которые связывают его или с особой духовной субстанцией или же, как это имеет место в трансцендентальном идеализме Канта, исходя из неизменной, неразвивающейся структуры мышления, существующей до всякого опыта. В действительности исторически мыслительная деятельность людей развивается вместе с развитием производства, общественных отношений, а также вместе с развитием научного познания. Поскольку мышление представляет собой опосредствование исторически определенной человеческой деятельности, то оно не только по своему содержанию, но и по своим формам должно, в конечном счете, определяться этой деятельностью и исторически изменяться.

Действия, мышление, логика
Присущие мышлению формы сохраняют свое значение для любого мыслительного процесса, во всяком случае, поскольку речь идет о рациональном мышлении. Позднее мы рассмотрим вопрос о том, что рациональное мышление само является продуктом длительного исторического развития, и что ему предшествовали различные формы нерационального восприятия действительности. Формы, в которых осуществляется рациональное мышление, существуют на различных ступенях человеческой истории, причем не играет роли, каким образом они были зафиксированы и отражены в теории. К ним относятся те формы мышления, которые изучает формальная логика. Речь идет при этом о правилах, которые необходимы для мышления как оперирования с языковыми структурами, терминами, высказываниями и логическими операторами. Их соблюдение — необходимая предпосылка понятийного мышления. Естественно, что эти правила сложились исторически. Они сформировались вместе с понятийным мышлением и лишь позднее фиксируются и усовершенствуются научным путем. Поскольку здесь речь идет о правилах, регулирующих все операции с терминами и высказываниями вообще, то их содержание носит настолько всеобщий характер, что можно абстрагироваться от мышления как познавательного процесса.
Будучи обусловленным, в конечном счете, материально-предметной деятельностью, мышление должно, так или иначе, исходить из законов, которым последняя подчиняется. В свою очередь, эти законы в значительной степени определяются законами, свойствами объективной реальности, а также самим характером человеческой деятельности в обществе, детерминированным исторически, социально-экономически. Любые внешние действия для того, чтобы могла быть реализована цель, которую они преследуют, должны определенным образом соответствовать особенностям, законам объектов, на которые они направлены. Необходимые взаимосвязи действий, определяемые, в конечном счете, объективной реальностью, — это база и мыслительной деятельности.
Отсюда законы объективной реальности становятся необходимыми определениями мышления, с чем, в частности, связаны следующие его особенности. Во-первых, речь идет о таких необходимых взаимосвязях, которые определяются законами и структурами объективной реальности, не будучи с ними идентичными. Они определяются ими постольку, поскольку деятельность должна ориентироваться на них, чтобы реализовать цели, намеченные субъектом. Они требуют определенной структуры действий, позволяющей достигнуть желаемых результатов. Эта структура вытекает из взаимодействия трех элементов человека, как социального субъекта действия, объекта (или предмета действия) и средств, которые субъект помещает между собой и объектом, чтобы изменить его. Структура действий, следовательно, зависит от того, какие предметы становятся объектом деятельности, чем их обрабатывают люди, каковы способности и навыки последних и каков характер их общественного взаимодействия. Необходимые взаимосвязи внешних действий, таким образом, не совпадают непосредственно с законами объективной реальности, хотя и зависят от них. Во-вторых, необходимые взаимосвязи и структуры человеческих действий изменяются с изменением предметов, средств труда, общественных отношений людей. Законы действий носят исторический характер, т. е. они формируются, развиваются и теряют свою силу вместе с соответствующими объективными условиями. В условиях промышленного производства действия занятых в нем людей определяются иными законами, чем когда производство основано на применении каменных орудий. Соответственно этому изменяются и определения интериоризованных действий, т. е. мышления.
По мере того как историческое изменение все больше становится объектом сознательных человеческих действий, возникает существенная предпосылка для вычленения законов развития в качестве важнейших логических определений мышления, чему способствует и то обстоятельство, что развитие в природе во все большей мере становится предметом естественнонаучных исследований.
Отсюда следует, что определения мышления, в конечном счете, зависят от того, какого уровня достигает практическая деятельность людей. Это, разумеется, нельзя упрощенно интерпретировать так, будто определения мышления лишь результат непосредственного воздействия общественной практики. Относительная самостоятельность, приобретенная мышлением, о которой говорилось выше, объясняет, например, почему развитие в природе может стать предметом познания прежде, чем оно превратилось в предмет широкой практической деятельности. Вместе с тем, несмотря на значительную сумму знаний, касающихся развития в природе, определения развития сделались логическими определениями, вошли в арсенал теоретического мышления лишь в такую историческую эпоху, когда развитие во все большей степени стало входить в сферу практических действий.
В данном случае речь идет об определениях мышления, которые, в отличие от формально-логических правил, не характеризуют любое рациональное мышление. Они формируются вместе с историческим развитием общественной практики, развитием производительных сил, научных знаний, в рамках определенных общественных отношений. Их теоретическая формулировка, следовательно, связана с определенным уровнем общественного развития.
Реальное формирование этих логических связей в мышлении людей и их научное понимание зависят от социального положения субъекта познания. Законы развития стали главной составной частью логики как науки о законах теоретического познания в диалектической логике Гегеля.
Определения диалектической логики детерминируются структурами и законами объективной реальности, поскольку последние становятся основой и предметом практики в широком смысле слова на известном уровне исторического развития общества.
Законы мышления не есть прямое, непосредственное отражение законов объективной реальности, равно как не являются они законами человеческого мозга. Применяя понятие закона к мышлению, следует учитывать специфический характер законов человеческих действий вообще.
Законы мышления — это такие необходимые связи действий, которые должны быть реализованы для осуществления объективно обусловленной цели. Это те взаимосвязи, которые необходимо должны быть реализованы в мышлении, чтобы обеспечить адекватное отражение объективной реальности и опосредствование внешних действий. Если они не будут реализованы, то неизбежно возникнут соответствующие ошибки при мысленном отражении действительности и при идеальном опосредствовании предметных действий. Законы мышления, следовательно, не являются непосредственно законами объективной реальности, однако последние лежат в их основе, определяют их. Законы мышления выступают поэтому как отражение законов объективного мира. Вместе с тем субординация форм мышления, с которой имеет дело диалектическая логика, приобретает значение лишь на определенном уровне развития общественной практики и познания, когда понимание диалектических взаимосвязей становится объективной необходимостью. Разумеется, человечество с самого начала имело дело с универсальными диалектическими структурами объективной реальности и человеческое мышление более или менее стихийно развивало формы диалектического мышления. Это демонстрирует, прежде всего, история естествознания. Но, тем не менее, может существовать недиалектическое мышление, которое служит практическим задачам. Это возможно потому, что не всякие практические действия и не всякое познание охватывают глубинные диалектические связи вещей. Без форм мышления, открытых формальной логикой, правильное мышление вообще невозможно мышление, нарушающее правила формальной логики, может дать лишь ошибочные результаты. Мышление, пренебрегающее законами диалектического мышления, может при соблюдении правил формальной логики приходить к правильным результатам, но оно имеет свои пределы и не в состоянии охватить диалектические связи действительности.
Эмпирическое познание в каких-то рамках может ограничиваться формально-логическими правилами мышления, поскольку во многих случаях его предметом не является внутренняя целостная структура вещей. Это не значит, однако, что оно обязательно должно быть метафизическим.
Теоретическое мышление, задача которого целостное познание предмета в его глубинных взаимосвязях, необходимо должно быть диалектическим. Это не значит, что развитие теоретического мышления в различных науках с самого начала было связано с сознательным применением диалектической логики. Во многих случаях диалектический способ мышления мог одерживать верх только благодаря тому, что предмет научного познания и внутренние потребности этого познания время от времени вынуждали прибегать к такому способу мышления, хотя это и не приводило к осознанию всеобщей значимости диалектического мышления. На современном уровне развития общественной практики и познания сознательное применение диалектического метода в теоретическом мышлении является одной из существенных исторических потребностей научного прогресса.
Заключение
Мышление – это сложный процесс, оно имееет различные аспекты, их изучением занимаются различные науки психология, физиология, лингвистика, социология.
Как и всякая деятельность, мышление имеет свои специфические приемы и методы анализ, синтез, сравнение, обобщение, абстрагирование, научное объяснение и другие, с помощью которых формируются высказывания и теории.
Наиболее общими чертами правильного мышления являются определенность, последовательность и доказательность. Логическая правильность мышления является необходимым условием гарантированного получения истинных результатов в решении задач, возникающих в процессе познания.

Литература

Войшвилло Е.К., Дегтярев М.Г. Логика с элементами эпистемологии и научной методологии. Учебник.-М. Интерпракс. 1994.-448 с.
Казаков А.Н.., Якушев А.О. Логика-I. Парадоксология пособие для учащихся старших классов лицеев, колледжей и гимназий.-М. АО «Аспект Пресс».1994.-256 с.
Классическая логика учебное пособие.-М.Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС.1996.-192 с.
Кумпф Ф., Оруджев З. Диалектическая логика основные принципы и проблемы.-М. Политиздат. 1979.-286 с.
Логика пособие для учащихся.-М. Просвещение.1996.-206 с.