Византийско-Итальянские отношения 11-13 в.в.

Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации
Уральский государственный Университет имени А. М. Горького

Исторический факультет
Кафедра документоведения

Византийско — Итальянские отношения 11-нач.13 в.в.

Курсовая работа
Студентки II курса
Штолер Антонины Олеговны

Научный руководитель
Кандидат исторических наук
Доцент О. И. Нуждин

Екатеринбург 2001

СОДЕРЖАНИЕ

Введение ……………………………………………………………………………………3

Глава 1 Италия и Византия в XI в. накануне первого крестового похода.
Часть 1 Политическая недальновидность Византийской империи в отношении норманнов…………………………………………………………4
Часть 2 Освобождение Сицилии и положение Византии в Южной Италии в XI в. ………………………………………………………………………6
Часть 3 Положение Итальянской и Византийской империй перед первым крестовым походом …………………………………………………11

Глава 2. Обострение отношений между Италией и Византией
Часть 1 Первый крестовый поход …………………………………………15
Часть 2 Второй крестовый поход ………………………………………….22
Часть 3 Западная политика Мануила I Комнина …………………….25

Глава 3. Падение Византийской империи
Часть 1 Подготовка к IV крестовому походу ………………………….32
Часть 2 Венецианский договор. Выбор направления ……………….36
Часть 3 Четвертый крестовый поход. Падение Константинополя 41

Заключение ………………………………………………………………………………45

Список литературы ……………………………………………………………………47

ВВЕДЕНИЕ

Тема курсовой работы выбрана мной преимущественно потому, что я усматриваю в ней одну из стадий борьбы между Востоком и Западом, которая началась еще в древности и не окончена, к сожалению, до сих пор. Здесь и политические противоречия, раздирающие империи, и интересы христианской религии и католической Церкви направленные на Восток против мусульман, еретиков и язычников, крестовые походы, которые создали целую эпоху в истории средних веков, падение могущественной Византии и многое другое…
Данная работа посвящена исследованию отношений между Византийской и Итальянской империями в период с XI в. до нач. XIII в.
Цель моей курсовой работы рассмотреть отношения между Италией и Византией в интересующий нас отрезок времени. Итак, опираясь на труды историков, я попыталась решить поставленные задачи, помогающие раскрыть тему курсовой работы.

политические притязания двух империй;
интересы католической Церкви по отношению к Византии и греческой Церкви;
апогей развития Византии при Мануиле I Комнине;
неизбежность крестовых походов – как форма столкновения двух миров христианского и мусульманского;
заинтересованность Церкви в крестовых походах;
роль Венеции в истории Византии;
обстоятельства, приведшие к падению Византии и образованию новой империи.

Возобновлять ход событий, при помощи документов (Хрисовул) и некоторых исторических работ, данного периода истории довольно трудно, т.к. мы располагаем скудным количеством информации по интересующим нас вопросам. Поэтому моя работа в основном базируется на 3-х основных источниках информации это Византийский временник в 30 томах, но он очень сложен для восприятия современниками, требует адаптированного перевода, чем мне и пришлось заниматься; более полно раскрывается вопрос у М.А. Заборова и у Ф.И. Успенского.

ГЛАВА 1
ИТАЛИЯ И ВИЗАНТИЯ В XI ВЕКЕ НАКАНУНЕ ПЕРВОГО КРЕСТОВОГО ПОХОДА

ЧАСТЬ 1 Политическая не дальновидность Византийской империи в отношении норманнов

Очень важный перелом испытала Византийская Империя в эпоху перехода от Македонской династии к периоду Комнинов.
Новые веяния в основном идут из Италии. «Здесь вековая борьба с африканскими и сицилийскими сарацинами, которые имели для себя опору в борьбе политических притязаний двух империй и в соперничестве лангобардских князей»1, носила неожиданное разрешение в усилении в стране пришедших с севера норманнов. Эти перемены относиться к числу первостепенных в истории Византии как в XI веке, так и в более поздний ее период развития. Поэтому остановимся на данном вопросе, и рассмотрим его более глубоко.
История норманнов в Италии занимает центральное место. Обе империи содержали в Южной Италии войска и поддерживали партию приверженцев в разных городах посредствам подкупов и пожалований разных привилегий. Смотря по тому, на чьей стороне в данный момент было больше материальной силы и влияния среди лангобардских князей, и куда склонялась римская курия, зависело влияние Византийской империи или германцев. Подобное положение вещей, где равновесие зависело от случайных и часто извне приходивших влияний, продолжалось много лет, не давая прочного и обеспеченного преобладания ни той, ни другой партии. Этим и воспользовались более дальновидные умы того времени, выждав момент, чтобы «бросить на стоявшую в равновесии чашу весов горсть военных искателей приключений», прибывших из Нормандии. Часть норманнов поступили на службу к лангобардским князям, часть – к греческому катепану.
При царе Василии Болгаробойце влияние Византии в Южной Италии было на столько высоко, что катепан Боиоян был в состоянии предпринять военную экспедицию по Адриатическому морю в славянские земли и возвратиться из похода со знатными пленниками из Хорватии, которых отправлял в Константинополь. В апреле 1025 г. была снаряжена экспедиция в Сицилию под предводительством евнуха Ореста, который должен был вместе с катепаном внести войну на остров Сицилию. Но смерть царя расстроила данное предприятие, в котором должны были принять участие и сам Василий Болгаробоец, и евнух Орест, который оказался не в состоянии исполнить предоставленной ему задачи. После того как Орест потерпел поражение в Сицилии, правительство Константина VIII отозвало его, а также и катепана Боиояна, назначив на пост катепана Христофора. А в 1029 г. Роман Аргир послал на место Христофора своего родственника патрикия Пофа, при котором произошли в Южной Италии очень важные по своим ближайшим последствиям события.
Граф Тиано Пандульф и неаполитанский герцог Сергий, принадлежащие к сторонникам Византии, подверглись нападениям со стороны герцога Капуи и искали себе союзников против сильного соседа. Именно в это время норманны впервые упоминаются как отряд военных людей, с которыми Сергий вступил в соглашение и пригласил их для этого в свое княжество.
Райнульф, пришедший на зов Мели в 1017 г. и принявший участие в его войне с греками, вступил в союз с Сергием, женился на его сестре и в качестве приданного за ней получил на севере Неаполитанской области небольшую местность Лаворо. Здесь в 1030 г. было построено укрепление Аверса. Хотя после основания Аверсы норманны состоят еще иногда на службе того или иного князя, но легко заметить, что с этих пор норманны преследуют уже свои цели, становясь постепенно частью равными, а в скоре и господами тех самых князей, чьими слугами и вассалами были ранее. Словом, в Южной Италии в интересующее нас время происходит процесс, за которым отступают на задний план интересы 2-х империй и борьба христиан с сарацинами, как будто указанные мировые силы обрекли себя на служение маленькой норманнской военной колонии.
С 1036 г. в Южной Италии образовались две политические партии, с одной стороны – салернский герцог с Неаполем и Беневентом, с другой – герцог Пандульф Копуинский с княжеством Гаэта, Амальфи и с церковным княжеством Монтекассино. Окончательное преобладание местным политическим организациям могла дать Византия, смотря по тому, чью сторону стал бы поддерживать катепан. Но так как в это время виды византийского правительства были направлены в сторону Сицилии, где открывалась возможность успешной борьбы с сарацинами, то южно-итальянские дела развивались помимо влияния империи. На этот раз на положение партий имело влияние прибытие в Италию короля Конрада II. В 1038 г. он лишил герцога Капуи княжеской власти и все его владения перешли в качестве имперского лена к герцогу Салерно. Граф Райнульф был поставлен в непосредственную зависимость от герцога Салерно, и таким образом Аверса была соединена с Салерно.
Византийские владения в Южной Италии подверглись большой опасности вследствие образования в стране такой политической власти, которая не была связана местными интересами и к которой могли легко примкнуть антивизантийские элементы, давно уже дававшие о себе знать. Дальнейший ход событий зависел от той боевой силы, которую представляла собой норманнская военная колония. С точки зрения Византии политический союз с норманнами был бы самым выгодным политическим актом, который надолго мог бы обеспечить за Византией власть. Но империя не оценила значения норманнов и оттолкнула их от себя на сторону противников.

ЧАСТЬ 2 Освобождение Сицилии и положение Византии в Южной Италии в XI в..
Византийское правительство пришло к решению (пользуясь ослаблением Фатимидского халифата и раздорами между местной сицилийской и берберской африканской партиями) организовать военно-морскую экспедицию в Сицилию и сделать попытку освободить этот остров от мусульманского владычества. Это очень важное предприятие было поручено в 1038 г. весьма известному и прославившемуся войнами на Востоке в то время патрикию Георгию Маниаку. Свою военную карьеру он сделал на Востоке в последние годы царя Василия и преимущественно при Романе III. «Он был, вероятно, турецкого происхождения и во всяком случае не мог похвалиться своими предками.»2
Итак, когда сицилийский эмир Акхаль, восставший против халифа, был разбит Абдаллахом и искал защиты у катепана Льва Опа, последний решился выступить в защиту византийской партии в Сицилии. В то же время была снаряжена большая экспедиция под началом Маниака. Сухопутные войска сопровождал флот под предводительством царского шурина патрикия Стефана, который должен был крейсировать с восточной стороны острова, чтобы лишить его поддержки из Египта. Георгий Маниак принял все меры для того чтобы собрать сильную команду. Так в этой экспедиции принимали участие патрикий и дука Антиохии Михаил Спондила и вспомогательные иностранные отряды, которыми с конца Х века стала постоянно пользоваться Византия. В числе лангобардских союзников были и норманны, среди которых наибольшей известностью пользовались Вильгельм Железная Рука и Дрого, сыновья Танкреда Готвиля, с ними вместе Ардуин, вассал Миланского архиепископа, также получивший известность со времени этого похода. Византии потребовалось около двух лет упорной войны, прежде чем Маниак занял твердое положение на острове.
К началу 1039 г. греки подошли к Сиракузам и начали осаду этого весьма укрепленного города. Но осада затянулась, когда был получен слух о приближении эмира с войском. Произошло новое и решительное сражение, при Троине, в котором перевес оказался на стороне греческого вождя. После этого дела, по-видимому, окончательно предавшего остров под власть империи, без труда сдались Сиракузы, оставалось занять Палермо.
В этот период началась сплетаться интрига, которая испортила так успешно начатое дело, а именно Георгий Маниак обвинял начальника флота, патрикия Стефана, в том, что тот выпустил из рук побежденного эмира и тем самым дал ему возможность бежать в Египет. Но так как Стефан имел при дворе сильную поддержку в лице всемогущего Иоанна Орфанотрофа, то Георгию Маниаку пришлось дорого поплатиться, он был отозван. В числе обвинений, выдвинутых против Маниака, было и то, что он допустил несправедливость при разделе военной добычи, это сильно оскорбило норманнов, в том числе и Ардуина, у которого по приказанию вождя был отнят дорогой конь, принадлежавший ему как военная добыча. Норманны оставили лагерь, чувствуя сильное раздражение против византийского главнокомандующего.
Так как сицилийские неудачи не могли не иметь последствий для положения Византии в Южной Италии, то здесь в ближайшие годы произошли крайне важные события, объясняемые лишь только падением византийского авторитета. Главной фигурой антигреческого движения был в то время Ардуин, который вошел в соглашение с норманнами Аверсы и с салернскими герцогами. По договору с графом Аверсы к Ардуину должны перейти половина завоеванных областей, другая же половина к норманнам. Вместе они составили план, который заключался в том, что бы воспользоваться данным моментом для общего движения против греков Южной Италии с целью окончательного их изгнания. «Для успеха этого предприятия Ардуин вошел в доверие катепана протоспафария Докиана и убедил его ввиду опасного движения в византийских фемах поручить ему начальствование над некоторыми пограничными городами Апулии, в которых заметно уже было освободительное движение.»3 Пользуясь благоприятными обстоятельствами норманны стали делать нападения на византийские города. Поддержку норманны нашли в местном населении, которое охотно шло им на встречу.
С тех пор, когда в сентябре 1041 г. норманны в третий раз одержали победу над новым катепаном, положение двух боровшихся за преобладание сил определилось ясно. Захватив в плен катепана и войдя в союз с некоторыми из пограничных византийских городов, норманны уже не могли более рассматриваться как бунтовщики или разбойники. Византийское правительство встало перед выбором либо признать свою слабость, либо послать новые войска для поддержания своего авторитета в Южной Италии.
Но, в Константинополе вряд ли могли оценить значение происходящих в Италии событий из-за серий переворотов. В 1042 г. прежде чем на престол вступил Мономах, царица Зоя решилась освободить из заключения Маниака и доверить ему защиту византийских интересов в Южной Италии. Вновь прибывший на место действия патрикий Маниак нашел дела в отчаянном положении. Здесь в Аверсе и Мельфе Аргир вместе с норманнскими вождями составляет план систематического и одновременного восстания против империи. В начале 1042 года Аргир провозглашен дукой и князем Италии, а вожди норманнов признали себя его вассалами. Мониак остановился в городе Тарента, а союзники не были в состоянии приступить к осаде этого города. Когда союзники удалились на север, Маниак вышел из Тарента и подверг жестоким реквизициям те города, которые вступили в союз с норманнами. Дальнейший ход событий в Италии зависел от неожиданного дворцового переворота, который в свою очередь отразился на деятельности патрикия Маниака.
В конце июля 1042 г. город Трани подвергся осаде со стороны Аргира и его норманнских союзников. Осадные работы уже далеко продвинулись вперед, и горожане были готовы к сдаче, когда случилось неожиданное и поразившее всех обстоятельство. Аргир снял осаду города и передал греческому представителю не только Трани, но и Бари. Это означало, что Аргир изменил норманнам и перешел на службу Византии. Но и вместе с тем изменилась роль Георгия Маниака. Получив известие из Константинополя о вступлении на престол Мономаха, Маниак должен был оценить вытекающие из этого последствия лично для него. Весьма легко теперь понять, что прибытие в Италию патрикия Парда и протоспафария Туваки обозначало перемену в администрации Южной Италии и в командовании войсками. Маниак приказал убить обоих доверенных лиц, когда они высадились в Отранто, и провозгласил себя императором. Вероятно, что цель Георгия Маниака заключалась в том, чтобы подать руку норманнам и при их содействии закрепить за собой владения Южной Италии, но его имя было весьма не популярно у норманнов, а также и в греческих городах. Поэтому его попытка войти в соглашение с антигреческой партией не имела успеха.
В Италии обозначилось преобладание норманнских вождей и их сюзерена салернского герцога. Для патрикия Маниака не оставалось другого выхода, как покинуть Италию. Он переправился с остатками войска из Южной Италии на противоположный берег Адриатики и пристал к Дураццо. Здесь он нашел себе приверженцев среди славян и албанцев, между которыми не затихало движение против Византии. Поднятое им здесь восстание, распространившееся на Македонию, заставило правительство Константина Мономаха вступить в переговоры с Маниаком. Но Маниак, уверенный в своем успехе, продолжал движение вперед и угрожал Солуни. Тогда против него было послано войско. И не смотря на то, что происшедшее сражение окончилось в пользу самозванца, он сам был захвачен в плен и его голова была отправлена в Константинополь. После этого положение империи в Южной Италии становилось все хуже. Не смотря на то, что правительство имело в Италии представителя своей власти в лице катепана, но не снабжало его достаточными силами, чтобы он мог восстановить упавший авторитет Византии. В течение 30 лет с небольшим со времени занятия Мельфи норманны настойчиво и умело преследовали задуманную цель, и в конце концов небольшая часть авантюристов пересилила огромную империю, располагавшую обширными военными средствами.
Приближался период окончательной ликвидации арабского, а затем и греческого вопроса в Южной Италии и Сицилии. Норманнам удалось сделать то, к чему более ста лет стремились восточные и западные императоры постепенно они освободили Италию от набегов арабов и заняли в Южной Италии такое положение, что в ближайшее время планировали нанести полное поражение византийским притязаниям на обладание фемами Апулия и Лангобардия. В лице Роберта Гвискара и Ричарда народился в Южной Италии новый политический элемент.

ЧАСТЬ 3. Положение Итальянской и Византийской империй перед первым крестовым походом.

Вновь возникшие в Италии политические организации, основывав­шиеся на феодальном праве, многочисленные графства и во главе св. Марком со своей стороны нуждались в санкции церковной власти. У пап­ства были затруднения, в виде германской военной силы, при попытках выйти из-под опеки германских императоров. Если бы на сторону Церкви встали норманны, то «… ей не были бы страшны притязания германских императоров и угрозы из Византии4».
Папа Лев IХ (1049-1054 г.г.) собрал в 1050 году церковный Собор в Сипонто и Салерно для того, чтобы остановить беспорядки в епархиях, где соприкасаются латинская и греческая Церковь. На нем рассматривались жалобы от служителей церквей и монастырей о притеснениях и хищениях церковных земель со стороны норманнов. Ко Льву IХ явились «… послы из всех областей, занятыми норманнами, с горькими жалобами, что их предоставили в полную волю их яростным врагам и что их положение стало еще хуже… . Даже укрепление города не доставляют защиты, наглость и бесстыдство норманнов возрастают с прибытием к ним новых подкреплений. Они грабят церковные имущества, захватывают усадьбы и поля, уводят женщин и позволяют себе всякие ужасы и злодейства. Зато и население платило норманнам глубокой ненавистью и враждой.»5. В 1051 году папа Лев IХ начинает задумываться над организацией лиги для борьбы с норманнами или, по крайней мере, для защиты от них княжества Беневентского, вступившего в ленную зависимость от св. престола.
Прибывший в Апулию Аргир в качестве дуки Италии предложил папе Льву IХ начать совместные военные действия против норманнов. И уже в начале 1053 года папа Лев IХ направился в Южную Италию для того, чтобы там объединится с греческим войском, которое должно находится близ Сипонто со своим стратегом Аргиром. Но норманны, нанеся поражение союзнику папы Аргиру и овладев Северной Апулией, уже ожидали папу с его войском состоявшим из нескольких тысяч наемников. Перед сражением обе стороны провели переговоры, в ходе которых норманны соглашались дать ленную присягу на те земли, которыми они уже владели, но протестовали против союза с Аргиром. После поражения папа Лев IХ сдался норманнам и вместе с тем даровал им прощение. О теме переговоров между Львом IХ и норманнами остается только предполагать. Скорее всего, речь шла о передаче норманнам церковных владений в Апулии и Калабрии и об отказе папы от союза с Византией. Победа норманнов при Чивителла имела большое значение для них, т.к. способствовала их укреплению в Южной Италии. «Папа прежде всего должен был отказаться от усвоенной Римским престолом политики – относится к норманнам как к чуждому в Италии элементу, против которого бы позволительно было искать союза с греками. В пользу норманнов складывались и другие обстоятельства разрыв между Восточной и Западной Церковью и новые враги, начинавшие угрожать Византийской империи с востока».6
В это время, в Византии после смерти царицы Феодоры (31 августа 1056 года) престол занимает Михаил Стратиотик. Но в основном империей управлял племянник Константина Мономаха и руководитель влиятельной партии при дворе царицы Феодоры Лев Стравоспондил. Он и убедил царицу Феодору назначить своим приемником М. Стратиотика. В это время отодвигается на задний план значение военных кругов, раньше они были во главе управления.
Прибывшие в 1057 году в Константинополь высшие военные чины, стоявшие во главе азиатских фем магистр Исаак Комнин, магистр Катакалон Кекавмен, вестарх Михаил Вурца, Константин и Иоанн Дуки сговорились о свержении М. Стратиотика. К этому заговору присоединились знатные и богатые члены родов Никифор Вриенний, Роман Склир, Никифор Вотаниат. Уже летом 1057 г. в Кастомане заговорщики провозгласили Исаака Комнина императором. И.Комнин с значительными военными силами двинулся к столице и занял укрепленное положение в Никее. В лагерь И. Комнина стали перебегать в больших количествах жители столицы. Авторитет М. Стратиотика падал. После поражения Стратиотик вступил в длительные переговоры с И. Комнином. Он направил к нему послов, это были представители сената Константин Лихуда, Феодор Алопа и ипат философской школы Константин Пселл, произведения которого дошли до наших дней и в которых мы можем увидеть историю этой переходной эпохи. Царь М. Стратиотик предлагал И. Комнину сложить оружие и в награду за это обещал «усыновление» и достоинство кесаря. 31 августа 1057 г. в Константинополе у храма св. Софии собралась толпа народа с частью сенаторов. Они обратились к патриарху Михаилу Кируларию с требованием вытребовать у царя документ, по которому сенат и народ под клятвой обязались не признавать царем Исаака Комнина. Патриарх принял решение освободить народ от клятвы, и в тот же день М. Кируларий отправил к Исааку Комнину письмо, в котором говорилось о происшедшем в столице, и приглашал его в столицу. А к царю М. Стратиотику были направлены высшие церковные сановники, с предложением оставить дворец и искать убежище в храме св. Софии. 1 сентября 1057 года состоялся торжественный въезд в Константинополь Исаака Комнина, а на другой день — коронование.
Поколение Комнинов ведет начало от Мануила Эротика, у него было два сына Исаак и Иоанн Комнины. Исаак Комнин, старший сын, сделал свою карьеру в воинах с турками-сельджуками на Востоке еще при царе Василии II.
Исааку не удалось создать благополучное царство. Недовольства ходили во всех кругах общества от сельского населения до духовенства. Более ярко это выражалось в отношениях между царем и патриархом. Когда их отношения дошли до крайней степени, царь решил отделится от патриарха. Он воспользовался празднечным днем в честь архангела Михаила (в этот день патриарх выезжал, на некоторое время, за город в монастырь). Исаак Комнин приказал взять под стражу Патриарха Кирулария. После смерти патриарха в 1058 году его приемником был назначен Константин Лихуд, который, по-видимому, дал обещание царю не препятствовать его планам насчет ограничения монастырей в их земельных владениях.
В 1059 году Исаак Комнин отправился в Малую Азию и на охоте около Ефеса схватил простуду. Будучи больным он прибыл в Константинополь и во Влахернском дворце постригся в монахи. Своим приемником он назначил в декабре этого же года своего товарища по боевой службе Константина Дуку (по официальной версии Пссела и Вриенния, которая возможно скрывает имеющие действительность факты). Пренебрегая военным делом, сократив выдачи военному ведомству, тем самым ослабив границы Византии и предоставив их к разорению со стороны соседей (турок-сельджуков на востоке и норманнов в Южной Италии и Сицилии), он сосредоточил свое внимание на правосудии и реформах в налоговой системе. Константин Дука правил до 1067 года. Его правление принесло не малый вред Византии.
Надо сказать, что визан­тийский престол после смерти Василия II (1025) занимали слабые государи, притом беспрерывно сменявшиеся. Слабость верховной власти оказа­лась тем более опасной для Византии, что как раз в это время восточной империи стала грозить серьезная опасность и в Европе, и в Азии. В Восточной Азии сельджукские турки совершали свое наступательное движение на Запад, привед­шее к усилению и опасному сосредоточению сил ислама. Между 1070 и 1081 сельджуки отняли у египетских Фатимидов Сирию и Палестину (Иерусалим — в 1071-73, Дамаск в 1076), а Су-Лейман отнял к 1081 году у византийцев всю Малую Азию; Никея стала его столицей. «Вступление на престол Алексея I Комнина (1081-1118 г.г.) означало победу землевладельческой феодальной знати над чиновной аристократией. Положение империи было крайне тяжелым. … Норманны, завоевав последние владения империи в Италии, высадились в 1081 году на Адриатическом побережье и захватили важный стратегический пункт — Диррахий (Драч). Они разграбили Эпир, Македонию и Фессалию. В борьбе с норманнами Алексей Комнин терпел поражения. Лишь в 1085 году призвав на помощь Венецию, за что венецианское купечество получило большие торговые привилегии, император добился ухода норманнов с Балканского полуострова»7. Особенно тяжелым был для импе­рии 1091 год турки готовили нападение на Константинополь с моря, а пече­нежская орда стояла на суше под самой столицей. Император Алексей I Комнин не мог надеяться на успех, ведя борьбу одними своими войсками его силы были в значительной степени исчерпаны за по­следние годы в войне с итальянскими норманна­ми, пытавшимися утвердиться и на Балканском полуострове.
На Западе к концу 11 в. целый ряд причин благоприятствовал созданию настроения и обстановки для призыва на борьбу с неверными, с которым и обратился император Алексей I. В это время чрезвычайно усилились религиозные чувства и развилось аске­тическое настроение, находившее выраже­ние во всякого рода духовных подвигах и в многочисленных паломничествах.

ГЛАВА 2.
ОБОСТРЕНИЕ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ ИТАЛИЕЙ И ВИЗАНТИЕЙ

ЧАСТЬ 1. Первый крестовый поход

Причины, которые объясняют начало первого крестового похода, кроются, скорее всего, в том, что к концу XI века сложились такие обстоятельства
— сильное развитие папской власти, мечтавшей в конце XI века обратить греков к послушанию Римской Церкви;
— глубокое влияние духовенства, подвинувшего западные народы к исполнению воли Римского первосвященника;
— отношение Византии к мусульманскому миру;
— тяжкое экономическое и социальное положение народа. (В крестовые походы было вовлечено множество людей из ни­зших слоев общества. В некоторых странах Запа­да в XI в. положение народных масс стало еще более невы­носимым вследствие целого ряда стихийных бед­ствий);
— привычка к войне и жажда приключений.
Богатые торговые города Италии были готовы поддерживать крестоносные предприятия в надежде на значительные торговые выгоды от утверждения христиан на Востоке. Папство только, что усилившее аскетической реформой свой нравственный авторитет на всем Западе и усвоившее себе идею единого царства Божья на земле, не могло не откликнуться на призыв, обращенный к нему из Константинополя, в на­дежде стать во главе движения и, может быть, получить духовную власть на Востоке. Наконец, западные христиане давно были настроены про­тив мусульман борьбой с ними в Испании, Ита­лии и Сицилии для всей южной Европы мусуль­мане были хорошо знакомым, наследственным врагом. Все это способствовало успеху обращения Алексея Комнина, который уже около 1089 г. нахо­дился в доверительных отношениях с папой Урбаном II и готов был, по-видимому, положить конец церковному раздору, чтобы получить помощь от латинского Запада. Зашла речь о соборе в Константинополе для этой цели; папа освободил Алексея I от отлу­чения, до тех пор лежавшего на нем как на схизматике. Когда в 1091 г. папа находился в Кампании, при нем были послы Алексея I Комнина.
Решительным и последним побуждением было обращение Алексея I Комнина к папе Урбану II в 1094 г. с просьбой о помощи против турок-сельджуков. В марте 1095 г. папа еще раз выслушал послов Алексея (на Соборе в Пьяченце), а осенью того же года был созван Собор в Клермоне (во Франции, в Оверни). Мысль о помощи Византии благодаря папе Урбану II приняла ту форму, которая особенно должна была прийтись по душе массам. В речи, которую он произнес в Клермоне, политический элемент был отодвинут на задний план перед элементом религиозным Урбан II проповедовал поход для освобождения от неверных Святой Земли и Гроба Господня. Речь папы от 24 ноября 1095 г. на Соборе в Клермоне имела громадный успех многие тут же дали обет идти против неверных и нашили себе на плечо кресты, отчего и получили назва­ние «крестоносцев», а походы — «крестовых». Так дан был толчок движению, которому суждено было остановиться лишь два столетия спустя. Именно с речи Урбана II начинают историю первого крестового похода.
В первом крестовом походе, прежде всего, выступает на первый план народное движение, оно шло впереди и, по всей вероятности, вызывало движение высших классов. Большинство участников этих событий не возвышались до политических целей и соображений и действовали только под влиянием фанатического чувства насилия и убийства, совершенные ими в тех странах, через которые они проходили, стремясь к своей цели, — Венгрия, Болгария, Константинополь,- казались им вполне благочестивыми подвигами, прямо относившимися к делу. Во главе движения встала цер­ковь папа назначил своим легатом при кресто­носном войске епископа Адемара де Пюи, кото­рый одним из первых принял в Клермоне крест. Принявшие крест, брались церковью под покровительство. Уже зи­мой с 1095 г. на 1096 г. собрались большие массы плохо или почти вовсе не вооруженных кресто­носцев из беднейших классов. Во главе их встали Петр Пустынник и Вальтер Голяк. Часть этой толпы достигла Константинополя, но многие по­гибли раньше. Греки переправили крестоносцев в Азию, где они почти все были истреблены сельджуками.
В апреле 1097 г. крестоносцы перешли Босфор. Вскоре византийцам сдалась Никея, а 1 июля крестоносцы разбили при Дорилее султана Килидж-Арслана и этим проложили себе путь через Малую Азию.
Французские крестоносцы, избравшие путь через Италию, не успели все переправится в Византию до наступления зимы, и зимовали в Италии. Благодаря этому обстоятельству в 1097 году в Южной Италии зарождается новое движение предводителем которого становится Боемунд Таренский, сын Роберта Гвискара. Князь таренский Боемунд владел маленьким княжеством, что задевало его честолюбие. Он вошел в переговоры с оставшимися в Италии крестоносцами, убедил их примкнуть к нему и под его предводительством начать поход. К нему присоединился его племянник Танкред, «…замечательнейшее лицо первого похода. Южноитальянские норманны, самые опасные враги Византии, не один раз уже считавшиеся с ней из-за обладания Далмацией, вносили, в лице своих предводителей Боемунда и Танкреда, новый элемент в крестоносное движение – политические счеты и вражду к Византии»8. Зимой 1096 года князь Боемунд стал во главе южноитальянских и сицилийских норманнов. В Константинополь стали доходить сведения о движении князей, о численности их войска и о их направлении. Первоначально Алексей I Комнин решил не допустить, чтобы все отряды одновременно собрались возле Константинополя. Алексей I Комнин вступил с некоторыми из вождей в хорошие отношения и завязал дружбу. Тогда появилась возможность поставить вопрос о том, что все завоеванное у турок крестоносцами переходило к византийскому императору и чтобы вожди предварительно дали присягу на это.
Первым, кто дал вассально-ленную присягу византийскому императору, был Гуго граф Вермандуа. За Гуго следили и доносили императору обо всем, что он делал, из-за чего на Западе распространился слух, что Гуго находится в плену и, что император вынудил его дать ленную присягу. Герцог нижнелотарингский Готфрид был уже на византийской земле когда до него дошли эти слухи. Он отправил посольство в Константинополь с требованием освободить Гуго, после чего начал опустошать область, по которой проходило его войско. Под Рождество Готфрид уже стоял возле Константинополя, где решил дождаться других вождей. Можно только догадываться, в каком тревожном состоянии было византийское правительство, когда Готфрид не подавал надежды на примирение, а Боемунд приближался к столице. 3 апреля 1097 года Алексей I Комнин решил силой заставить герцога Готфрида пойти на уступки. Герцог Готфрид поднял весь лагерь и прорвался к стенам города. Узнай Боемунд о раздоре между императором и герцогом, соединились бы тогда норманны и лотарингцы. Алексей I Комнин решил провести переговоры с герцогом Готфридом при помощи графа Гуго. Но переговоры не были успешными. Тогда император приказал вновь теснить крестоносцев. Крестоносцы терпели поражения. На руку Алексею I Комнину было то, что ни герцог Готфрид не узнал о приближении норманнов, ни Боемунд – о затруднительном положении лотарингцев. Герцог согласился явится во дворец византийского императора, где Готфрид дал за себя и своих рыцарей ленную присягу, обещая возвратить императору все города, которые удастся отвоевать у турок.
Боемунд шел в Азию с другими намерениями, чем герцог Лотарингский. Он хотел основать на Востоке независимое владение, в чем он рассчитывал на силы не только норманнов, но и императора. И уже в начале апреля Боемунд дал ленную присягу Алексею I Комнину.
Остальные вожди прибыли в Константинополь в мае. Роберт Фландрский и Роберт Нормандский дали ленную присягу без особых колебаний. Все отряды были переправлены на другую сторону Босфора. С конца апреля лотарингцы и норманны направились к Нике.
Прошло два года, прежде чем крестоносцы достигли Палестины. За это время постепенно изменились стремления и цели предводителей крестового похода.
Приступ Никеи был запланирован на 18-19 июня 1097 года, которым должны были заправлять Боемунд Тарентский и Раймонд Тулузский. Но утром того же дня ворота города были отварены, и в него вошел византийский отряд. Таким ходом событий были возмущены крестоносцы, т.к. они рассчитывали на богатую добычу, а представитель византийского правительства отнял у них такую возможность. На их возмущение он напомнил крестоносцам о данной ими ленной присяге императору Алексею I Комнину, и заявил, что крестоносцы могут требовать удовлетворения от императора и он не откажет им, но они обязаны исполнить обещание, согласно которому все отвоеванное у мусульман города переходят во власть императора Византии, и, следовательно, не должны подвергается грабежу. В последствии император обещал присоединится к крестоносцам, а в ожидании этого крестоносцам сопутствовал византийский уполномоченный Татикий, игравший роль хранителя интересов императора.
К октябрю 1097 года крестоносцы подошли к Антиохи, где остались до ноября 1098 года. К осени 1097 г. крестоносцы оказались в затруднительном положении из-за весьма печального положения армии, отсутствие дисциплины, взаимная вражда, бегство из армии, болезни – заметно ослабили крестоносное ополчение. Боемунд заметил, что Антиохия, со своим неприступным и несокрушимыми укреплениями, выгодным положением, представляет весьма удобный пункт для основания здесь своего независимого княжества, к чему он и стремился. Для достижения этой цели ему мешал уполномоченный византийского императора Татикий. Боемунд внушил крестоносцам, что роль императорского уполномоченного заключается в том, чтобы направить мусульман против крестоносцев, что вызвало большую неприязнь к Татикию и ему пришлось бежать. Тем самым крестоносцы нарушили клятву, данную византийскому императору. Боемунд вошел в соглашение с одним из начальников по имени Фируз защищавших стены. Об этом договоре никто из ополчения Боемунда не знал. В ночь с 1 по 2 июня 1098 г. он подвел свой отряд к башне, которую защищал Фируз, и башня была сдана. В городе началась резня.
Когда крестоносцы овладели Антиохией, религиозный энтузиазм вождей ослаб. Целый год они проводят в бездействии и размолвках за обладание городом. Самая крупная ссора произошла между Боемундом Таренским и Раймондам Тулузским. Боемунд требовал исключительного господства над Антиохией. Раймонд же настаивал на данных византийскому императору обязательствах, т.е. Антиохия должна быть передана византийскому правительству.
После продолжительной распри с Раймондам Антиохией завладел Боэмунд, которому удалось еще до ее падения вынудить у остальных кресто­носных вождей согласие на передачу ему этого важного города. Пока шли споры из-за Анти­охии, в войске, недовольном промедлением, про­изошло волнение, которое заставило князей, пре­кратив распри, двинуться далее. То же повторя­лось и потом в то время как войско рвалось к Иерусалиму, вожди спорили из-за каждого взятого города. Крестоносцы очень много потеряли в спорах из-за Антиохи и Триполи.
7 июня 1099 г. перед глазами кре­стоносцев открылся, наконец, святой город, а 15 июля они взяли его, произведя страшную резню среди мусульман. Власть в Иерусалиме получил Готфрид Бульонский. Разбив под Аскалоном египетское войско, он обеспечил на неко­торое время с этой стороны завоевания кресто­носцам. После смерти Готфрида королем иеруса­лимским стал Балдуин Старший, передавший Эдессу Балдуину Младшему.
В 1101 в Малую Азию явилось второе большое крестоносное войско из Ломбардии, Германии и Франции, во главе которого шло много знатных и богатых рыцарей; но большая часть этого войска была истреблена соединенными силами нескольких эмиров. Между тем крестоносцы, утвердившиеся в Сирии (число их увеличивалось новыми пилигримами, прибывавшими почти не­прерывно), должны были вести тяжелую борьбу с соседними мусульманскими владениями.
Кроме того, крестоносцы уже с весны 1099 г. вели войну с греками из-за приморских городов. В Малой Азии византийцам удалось возвратить себе значительную территорию их успехи могли быть здесь еще значительнее, если бы они не тратили своих сил в борьбе с кресто­носцами из-за отдаленных сирийских и киликийских областей. Наконец, с самого начала шла борьба и между самими крестоносцами из-за обла­дания разными городами. Значительную поддерж­ку иерусалимскому королевству оказали образо­вавшиеся вскоре духовно-рыцарские ордена там­плиеров и госпиталитов (иоаннитов).
В 1104 году Боемунд прибыл в Италию и был встречен как борец за святое дело. Папа Пасхалис II разрешил ему проповедовать поход против схизматических греков. Возвратившись к началу 1107 года в Южную Италию, он собрал многочисленное ополчение, снабженное в изобилии оружием. Итак, с целью уничтожения византийского господства и завоевания греческой империи к Боемунду присоединились германцы, французы, а так же север и юг Италии. Ополчение направилось прямо к византийским владениям и осадило город Драч. Крестоносцы начали терпеть поражения, от Боемунда требовали прекращения осады города. Боемунд прекратил осаду и вступил в переговоры с императором Алексеем I Комнином. Таким образом в 1108 г. был заключен мир, унизительный для норманнского князя. По нему Боемонд обязался передать Антиохию византийскому императору, он должен был отказаться от притязаний на Киликию, Лаодикею и провансальные владения и применить силу против своего брата если тот не согласится на данные условия. А папа Пасхалис II вошел в хорошие отношения с византийским императором и был готов к крупным уступкам относительно Южной Италии для того, чтобы получить от него помощь в борьбе с германцами.

ЧАСТЬ 2. Второй крестовый поход

К 20-ым годам XII в. венецианское купечество крепко обосновалось в Константинополе и других городах Византийской империи. Попытка же лишить венецианцев привилегий привела к тому, что венецианский флот опустошил острова, побережье и вынудил императора Иоанна II Комнина (1118-1143 г.г.) подтвердить льготы данные при Алексее I Комнине. «C середины XII в. центр тяжести византийской внешней политики был перенесен в Европу. Империя отражала новое нашествие сицилийских норманнов на Адриатическое побережье, остров Корфу, Коринф, Фивы и острова Эгейского моря. Попытка Мануила I Комнина (1143-1180 г.г.) перенести войну с норманнами в Италию кончилась поражением. … Силы империи были истощены. … Империя была вынуждена на всех своих границах перейти к обороне».9
В августе 1147 года, в то время, когда руки Мануила были связаны крестоносцами, король сицилийских норманнов Рожер II, племянник Ро­берта Гвискара, внезапно напал на Византию. Вскоре война с Рожером II переросла рамки норманно-византийского конфликта.
Сицилийский король Рожер II и французский король Людовик VII находились в доверительных отношениях. Вследствие чего для французского короля удобнее было избрать путь через Италию, где он мог воспользоваться норманнским флотом и флотом торговых городов, которые так энергично помогали ему при первом крестовом походе, и удобно без потерь прибыть в Сирию. Норманны привлекли на свою сторону сербов и венгров и стремились заключить союз с французским королем Людовиком VII. Мануил I Комнин искал поддержки со стороны Венеции и Германии. При этом пришлось возобновить привилегии пожалованные венецианцам при императоре Алексее I. В союзе германского короля Конрада III с византийским императором таилось осуществление той задачи, которую старался выполнить еще Алексей I Комнин во время первого крестового похода. Обоим королям предоставлялась возможность взять в свои руки крестоносное движение и повести его к осуществлению своих задач. Участие во втором крестовом походе французского короля усложнило эту задачу, но у Конрада III и Мануила I Комнина оставалась возможность сообща направить движение к общехристианской цели и играть в этом движении главную роль.
Рожер II Сицилийский, который ранее не заявлял намерения участвовать во втором крестовом походе, но который не мог оставаться равнодушным к исходу его, потребовал от Людовика VII исполнения заключенного между ними договора – направить путь через Италию. Людовик VII долго колебался, но уступил союзу с германским королем. Рожер II снарядил корабли. Сицилийский флот стал грабить острова и приморские земли, принадлежащие Византии, берега Иллирии, Далмации и Южной Греции. Опустошая византийские владения, сицилийский король завладел островом Корфу и в то же время, чтобы с успехом продолжить свои морские операции против Византии и чтобы обеспечить себя со стороны африканских мусульман, заключил с последними союз.
«Центром операции стал остров Корфу, куда были стянуты византийские и венецианские силы. Осада шла вяло, и в лагере осаждающих скоро возникли разногласия. Дело дошло до открытого столкновения между союзниками венецианцы напали на эвбейские корабли и в насмешку над Мануилом чествовали какого-то эфиопа как императора ромеев.»10 В 1148 году Мануил I Комнин прибыл на Корфу. Но взять крепость штурмом ему не удалось. Однако в августе 1149 года успехи антинорманнской коалиции на море, голод, измотавший защитников крепости, бессилие Рожера II все это содействовало Мануилу I Комнину, и норманнский гарнизон сложил оружие. Существенная часть норманнов во главе с комендантом Корфу Феодором перешли на службу империи. Захват Корфу был большим успехом византийцев. Мануил I рассчитывал перенести военные действия в Сицилию и Италию. Но плану не удалось осуществиться, так как Рожеру II удалось поднять против Византии сербов и венгров и Мануилу I пришлось немедленно возвратится на Балканы. Но замысел отвоевать Италию прочно запал ему в голову – и позднее он не раз пытался осуществить свою идею вопреки тому, что экспансия в Италию приводила к охлаждению с естественными союзниками Мануила I венецианцами и германцами.
Выходит, что крестоносное движение в самом начале было поставлено в неблагоприятное положение. С одной стороны, Рожер II делает нападения на византийские владения в то время, когда крестоносцы подходили к Константинополю; с другой – состоялся союз между христианами и мусульманами, что было прямо враждебно успеху крестовых походов.
В сентябре 1147 года над Константинополем нависла серьезная угроза у стен cтолицы стояли германцы, предавшие все грабежу; на подходе были французские крестоносцы; соединенные силы тех и других могли угрожать Константинополю серьезными неприятностями.
В связи с грозившими со всех сторон опасностями Мануил I сделал шаг, который в корне подрывал задачи и цели второго крестового похода. Он заключил союз с турками-сельджуками. Правда, данный союз не был наступательным, он имел цель обезопасить империю, на случай если латиняне надумают угрожать Константинополю.
Таким образом, против крестового ополчения составилось два христианско-мусульманских союза один — прямо враждебный ополчению – это союз Рожера II с египетским султаном; другой – союз византийского царя с иконийским султаном – был не в интересах второго крестового похода.
Второй крестовый поход, который казался таким блистательным, так много обещавшим в начале, закончился вполне ничтожными результатами. Мусульмане, нанося христианам одно поражение за другим, уничтожая целые крестоносные армии, получили большую уверенность в собственных силах, у них зародились надежды на уничтожение христиан в Малой Азии. На востоке происходили резкие столкновения между германским и романским населением. Этот поход также обнаружил рознь между палестинскими и европейскими христианами.
Интересна тенденция, возникшая к этому времени среди романских народов «стали взвешивать, особенно французы, обстоятельства первого и второго походов, стали доискиваться, какие были недостатки их организации и причины неудач. Вывод был прост нельзя достигнуть цели походов потому, что на дороге стояло схизматическое Византийское царство, сначала нужно уничтожить это препятствие. Эта тенденция, возникшая в половине XII в., приобретает затем все более и более сторонников на Западе.»11

ЧАСТЬ 3. Западная политика Мануила I Комнина

Мануил I Комнин очень большое значение придавал западным делам. Между тем западная политика проводимая им сопровождалась до такой степени отрицательными для Византии результатами, что довела империю до полного истощения.
Союз Восточной и Западной империи был направлен против сицилийского короля Рожера II. Во время второго крестового похода РожерII пытался направить поход через Италию, при таком повороте дел он имел все основания непосредственно влиять на главных деятелей и дать христианским отрядам такое назначение, какое ему казалось бы наиболее полезным. Но, не достигнув своей цели, Рожер II нашел данный момент весьма подходящим для сведения счетов с Византией. Имея поддержку со стороны Германии и не боясь немецкого вторжения в Италию, Рожер II мог решиться напасть на имперские владения, словно они были по большей части лишены обыкновенных военных отрядов, направленных на Восток по случаю крестоносного движения. Не довольствуясь нападением на остров Корфу, на берега Греции и на многочисленные города, норманны решились послать отряды внутрь страны. Особенно пострадали при этом Фивы, Коринф, один из важных торговых пунктов Греции, откуда была взята огромная добыча «сложив на корабли, — говорил Никита Акоминат, — награбленное имущество, король обратил в рабство знаменитейших по происхождению коринфян …… если бы кто посмотрел тогда на сицилийские триеры, весьма бы основательно заключил, что это не пиратские суда, а громадные грузовики, переполненные множеством дорогих вещей до такой степени, что сидели в воде по верхний ярус»12. Когда известия о норманнских опустошительных походах дошли до Константинополя, положение дел было таково, что на данный момент правительство Византии не могло предпринять незамедлительные меры против Рожера II. Мануил I попытался договорится с Конрадом и Людовиком VII на счет принятия похода против Рожера II, но его попытка оказалась безуспешной. Тогда Мануил I счел необходимым прибегнуть к помощи венецианского флота. Дож Петр Полани, изъявил готовность выступить против норманнов, но в замен потребовал расширения торговых привилегий для венецианских торговых людей, о чем свидетельствуют две грамоты от октября 1147 года и марта 1148 года, по которым Венеции давалась возможность свободной торговли на Кипре и Родосе и вместе с тем расширялся уступленный ей ранее квартал в Константинополе. Это мы можем увидеть в хрисовуле императора Мануила I Комнина для венецианцев от 1148 года. «Жалуется им (венецианцам) также право торговать во всех частях Романии всеми товарами, а именно в великой Лаодикее, Антиохии и Мамистре, Адатии, Тарсе, Атталии, Стровиле, Хиосе, Теологоне, Фокиде, Диррахиуме, Авлоне, Коринфе, Бондице, Метоне, Короне, Навплии, Фивах, Афинах, Еврипе, Деметриаде, Фессалоники, Хризополе, Паритетеории, Авиде, Редесто, Адрианополе, Апросе, Гераклее, Селимврии и в самом великом городе и , короче говоря, во всех частях, находящихся под властью нашей благочестивой милости, без уплаты за собственную торговлю каких-либо торговых пошлин или других казенных сборов….» 13
Весной 1148 года Мануил I приготовился к походу, но его пришлось отложить. Византийская эскадра в соединении с венецианскими вспомогательными судами явилась под Корфу осенью 1148 года. Ее действия затруднялись не только неприступным положением крепости и высотой стен, но и взаимной враждой между союзниками. Несмотря на предупреждения со стороны начальников, между греками и венецианцами происходили ссоры, которые закончились побоищем и отступлением венецианцев из-под Корфу. Вместо движения к Италии весной 1149 года предстояло еще заняться освобождением Корфу от норманнского гарнизона и, кроме того, отделить часть флота на борьбу против норманнов, появившихся в византийских водах.
Как было сказано выше, на Западе старались объяснить провал второго крестового похода таким образом, чтобы выгородить себя. Король Рожер II, Людовик VII и папа Евгений III видели главного виновника неудачи в Мануиле I Комнине. Из сложившихся в то время причин возник тогда проект нового похода на восток. А руководитель французской политики того времени аббат Сугерий был увлечен планом нового крестового похода, который имел бы прямым объектом Константинополь. Только германский король стоял на стороне Византии. Его враждебный настрой против сицилийского короля срывал планы антивизантийской лиги. Переписка между германским королем и византийским императором в 1150 и 1151 годы представляет исторический интерес. Летом 1150 года Конрад III отправляет своего посла в Византию с письмами, описывающими политическое положение. «Сицилийский тиран подкупил деньгами Вельфа – «это служило препятствием к исполнению проекта похода в Италию. Теперь же пришла новая весть, что весь французский народ со своим королем, по наущению тирана сицилийского, вошел в заговор против нашего превосходнейшего брата и готовиться поднять оружие. … Мы, во всяком случае, решились поставить себя и нашу империю за нашего брата и его безопасность».14 Сам аббат Вибальд, близкий к Конраду III человек, писал папе и кардиналу Гвидо, что его государь действительно несколько изменился под влиянием знакомства с убеждениями греческого общества. Эту мысль он выразил в выражении, что Конрад III возвратился из Константинополя «немножко тронутым греческим непослушанием и гордостью». Вибальд был сторонником не только германо-византийского союза, но и восстановления отношений между Римом и Византией. Он боролся против политики Рожера II, понимая что она идет наперекор целям Конрада III. Под влиянием его сообщений римская курия вступила на путь мирных отношений с императором Мануилом I. Вместе с тем Евгений III подготавливает обсуждение вопроса о германском походе на Италию, что было окончательным ударом для коалиции, имевшей в виду новый крестовый поход и движение на Византию. Обе империи и в том числе Римский папа приходили к соглашению по сицилийским делам. Но смерть Конрада III в начале 1152 года совершенно изменила положение дел. А уже в феврале 1154 года умер Рожер II и вступивший на престол его сын, боявшийся затруднений из-за германо-византийских переговоров, направил в Константинополь своих послов, предлагая Мануилу I мир и вознаграждение за все причиненные недавним опустошением Фив и Коринфа убытки. Но в Византии не придали серьезного значения этому предложению. По-видимому в 1154 году Мануил I начал вторжение в Италию, но командир флота Константин Ангел действовал неосторожно и вскоре оказался в плену у норманнов. Тогда византийцы попытались поднять против нового норманнского короля Вильгельма I своих традиционных союзников – германцев. Но приемник Конрада III Фридрих Барбаросса держался настороженно, опасаясь усиления позиций византийцев в Италии. Мануил I решает действовать самостоятельно. В Италию было послано войско под командованием Михаила Палеолога и Иоанна Дуки, располагавших большими денежными средствами. Им удалось привлечь на свою сторону некоторых влиятельных феодалов, недовольных Вильгельмом I. Многие города Южной Италии, в том числе Бари и Трани, в период с 1155 по 1156 сдались после непродолжительной осады и признали вассальную зависимость от византийского императора. Но смерть Палеолога, затянувшаяся осада Бриндизи, отход венецианских контингентов, — все это ослабило византийскую армию. В 1156 г. Вильгельму удалось взять в плен Алексея и Иоанна Дуку, а новая экспедиция под командованием Алексея Аксуха в 1157 г. не принесла успеха. «Военные неудачи и опустошение казны заставили Мануила искать мира, который был заключен при содействии папы в 1158г. При этом договор 1158 г. обуславливал, что Вильгельм будет содействовать василевсу против его врагов на Западе. Тем самым договор знаменовал изменение политической обстановки в Италии Византия и норманны вступали в союз против Фридриха Барбароссы.»15
В период 1155 по 1156 годы Мануил I начинает проводить политику восстановления единства Церквей (восточной и западной). Приемник Адриана папа Александр III, который вступил в борьбу с Фридрихом из-за политических прав над Италией, поддерживал императора Мануила I и поощрял его церковную политику. В 1168 г. Мануил I и папа решают подробнее рассмотреть вопрос соединения Церквей и условия снятия схизмы. С этим поручением в Рим был отправлен севаст Иордан. Главный вопрос заключался в том, что Мануил I Комнин хотел «соединить свою Церковь с матерью всех Церквей, дабы обе Церкви были под одним главой, и вместе с тем требовал, чтобы апостольский престол возвратил ему корону империи. … Это важное предложение было осуждаемо в папском совете, где и было решено отправить в Константинополь Убальда, епископа-кардинала Остии, и Иоанна, кардинала ордена святых Павла и Иоанна, которым предстояло доложить в Константинополе римские воззрения на этот вопрос.»16 В конце концов реальная жизнь должна была показать Мануилу I невозможность осуществления союза с Римским престолом. На Западе было мало приверженцев соединения Восточной и Западной Церкви, если с этим союзом неразрывно связывалось усиление влияния Византии в Южной Италии. Но в планы византийского императора входило не только утвердиться в Южной Италии, но и послать эмиссаров с денежными суммами в Северную Италию для завоевания местной знати, поддержать союз ломбардских городов против германского императора. Так же известно, что Мануил I не щадил средств, чтобы иметь приверженцев и в Северной Италии, поддерживал денежными субсидиями восставшие против Фридриха города и, наконец, помог миланцам снова отстроить их разрушенный город. Кремона, Павия, Анкона и торговые итальянские республики поддерживались императором Мануилом I с целью иметь в их лице опору для своих политических планов. «Ему казалось возможным, что все западные народы составят союз против ромэев – и войдут в одно общее против них соглашение, а потому он всячески старался заблаговременно обезопасить себя. Он говаривал, что восточных варваров он может деньгами склонить к миру, но что касается многочисленных народов западных, то чрезвычайно их боится.» — так писал Никита Акоминат. В то же время итальянские торговые республики Пиза, Генуя и Венеция все они имели немалые торговые привилегии в Константинополе и во всех областях империи, обладали крупными материальными средствами и в случае нужды могли быть деятельными проводниками политики императора. Совершенно в особенных отношениях с империей находилась Венеция. Мануил I не доверял венецианцам и не мог простить им измены при Корфу и издевательств над ним самим. Получив привилегии беспошлинной торговли в Византии, Венеция не старалась соблюдать свои обязанности по отношению к империи и вызывала, поэтому со стороны последней ряд мер к ослаблению ее прав.
Одновременно с этим византийские дипломаты добиваются упрочнения норманно-византийского союза – они хлопочут о том, чтобы создать личную унию обоих государств, и предлагают Вильгельму II, новому королю Сицилии, стать наследником Мануила I.
Такое активное вмешательство в итальянские дела не могло не обострить взаимоотношения империи с венецианцами, стремившимися стать твердой ногой на Балканах, но не желавшими укрепления позиций Византии в Италии. 12 марта 1171 года разразился конфликт, когда по приказу императора по всей территории Византии были арестованы венецианские купцы и конфискованы их товары. Действия византийского правительства привели к вооруженному конфликту. В Италии у Византии были активные союзники, а переворот 12 марта 1171 г. освободил империю от венецианского засилья. И не смотря на то, что внешняя политика Византии к началу 70-х годов XII в. достигла серьезных успехов, империя стояла перед внешнеполитической катастрофой. Бесконечные войны опустошали государственную казну, войска были утомлены беспрерывными походами, более того сами принципы внешней политики Мануила I вели к поражению.
Политика Мануила I была двойственной с одной стороны он продолжал традиции Алексея I (дипломата и воина) — быстрые рейды, закрепление на захваченной территории, возведение опорных сооружений позволило Комнинам постепенно продвигаться вглубь вражеских владений; а с другой – длительные войны в Италии, унесшие тысячи жизней и дорого обошедшиеся византийской казне, — все это шло в разрез с действительными интересами империи и не соответствовало трезвым принципам политики Алексея I. Военной тактике Мануила I сопутствовала гибкая дипломатия. «По-прежнему императоры не брезгают сеять рознь между своими врагами, но гораздо чаще прибегают к иному средству – щедрыми дарами и еще более щедрыми обещаниями завоевывают они сердца местной знати в Италии, Сербии, Венгрии, даже среди сельджуков – повсюду византийцы находят сторонников из местного населения, используя вражду феодальных клик и социальные противоречия.»17 В XII в. византийцы постоянно создают коалиции то вместе с Конрадом III и венецианцами они противники сицилийских норманнов и французского короля, то, напротив, в борьбе против Венеции и Фридриха Барбароссы ищут поддержки Генуи, Милана, а затем французов и англичан.
Комнины сделали многое, чтобы укрепить Византию. В XII в. империя стала одним из сильнейших государств Средиземноморья. Ее армия пользовалась уважением повсеместно, ее флот успешно сражался с норманнским и венецианским. Мануил I все чаще строил реальную политику на принципах универсализма. В то время как Европа стояла на пороге рождения национальных государств. Политика Мануила I, мечтавшего о единой империи, единой Церкви и едином монархе, была столь же чуждой реальности, как и политика его соперника – Фридриха Барбароссы.
После смерти Мануила I Комнина новые правители (малолетний Алексей II и регентша Мария Антиохская) расхищали казну, открыто покровительствовали итальянцам. Столица кипела от негодования. «В 1182 году восставший народ обратил в руины богатые итальянские кварталы Константинополя. Воспользовавшись народным восстанием, власть захватил представитель боковой линии Комнинов – Андроник I Комнин (1183-1185)».18

ГЛАВА 3.
ПАДЕНИЕ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

ЧАСТЬ 1. Подготовка к IV крестовому походу

Особое место в истории крестоносного движения занимает четвертый крестовый поход. Он примечателен в ряду остальных – предшествовавших ему и последовавших за ним – тем, что его история с исключительной ясностью обнаружила настоящие цели организаторов и рядовых участников крестовых походов вообще. Именно в четвертом крестовом походе, завершившимся разгромом Византии и образованием Латинской империи, чрезвычайно ярко проявились грабительские устремления феодалов и католической Церкви, т. е. как раз те устремления, которые и составляли главную пружину всего крестового движения – от начала до конца.
Крестоносцы, отправившиеся в 1202 году в поход против мусульманского Египта для освобождения главной христианской святыни – Иерусалима, вместо этого, спустя два года, захватили столицу Византийской империи – Константинополь.
Подготовка к четвертому крестовому походу началась в конце ХII века. Инициатором был римский папа Иннокентий III (1198 – 1216). «Как в предыдущих походах лица, занимавшие папский престол, ревностнее всех старались об осуществлении этой идеи, так точно и теперь Иннокентий III, лишь только он был выбран главою церкви, стал лелеять замысел об освобождении Гроба Господня. Все, без исключения, источники согласны в том, что именно Иннокентий III был главным организатором войны за Св. Дело».19 Доказательством служит личная его переписка. Большое количество писем в период с 1198 по 1204 года посвящены именно этому делу. Иннокентий поставил главной своей целью установление политического верховенства римской курии над всем феодальным миром Запада и Востока. Важнейшим средством для осуществления этих грандиозных планов должен был стать четвертый крестовый поход. В посланиях, направленных во Францию, Германию, Англию, Италию, Венгрию и др. страны (сентябрь 1198 года), он призывал «всех верных» выступить на защиту «святой земли» и потребовал, чтобы графы, бороны и города к марту 1199 года снарядили военные отряды для похода.
«…Иннокентий III сам подал пример воодушевления крестоносной идеи он снарядил на собственный счет корабль, снабдил его экипажем и припасами, пожертвовал десятую часть доходов Римского престола на крестовый поход…»20
Одновременно были приняты практические меры по организации четвертого крестового похода. На монастыри и церкви была возложена обязанность доставить средства на проведение « священной войны » в размере 1/40 их имущества и доходов. Полученные таким путем суммы текли в папскую казну (обычно их собирали монахи, рассылавшиеся во все страны) якобы на расходы по содержанию крестоносных ополчений; на самом деле огромные средства, попадавшие в Рим, зачастую использовались совсем для иных целей. Крестовые походы и в этом отношении служили для католической церкви источником солидных доходов.
Чтобы рассеять недоверие к целям курии, Иннокентий III обязался пожертвовать 1/10 своих доходов на «священное дело» и даже снарядил на свои средства одну галеру в помощь восточным «братьям – христианам».
Папские энциклики и письма были направлены во все концы Европы. Он убеждал обоих заклятых врагов – французского и английского королей не губить народ вечными распрями, не истощать своих сил в братоубийственной войне, а направить их на Святое дело, загладив тем самым свои тяжкие и многочисленные грехи. Венгерского короля Иннокентий III брал под свое покровительство, обещая ему заботится о его землях во время его отсутствия, но и заодно торопил его с отъездом, грозя отлучением от церкви за неисполнения обета. Письма папы доходили и до суровых князей далекой Германии и до жителей Сицилии, и в богатые итальянские республики. Но и соединение сил всего Запада Иннокентию III казалось слишком малым для борьбы с могущественными сарацинами, поэтому к этому предприятию он привлекал и Восток. «В планы распространения владычества римской Церкви на Восток, которые лелеял Иннокентий III, разумеется, входила и Византия, которую … римские понтифики давно имели намерение включить в орбиту непосредственного влияния римской курии. Иннокентий III добивался от Византии не только согласия на участие в крестовом походе (хотя он, безусловно, стремился использовать материальные и военные ресурсы Византии в целях установления верховенства курии на Востоке) папа поднял перед византийским императором вопрос о церковной унии, конечно, на условиях полного подчинения греческой Церкви римской. Воссоединение Церквей – это была старая «формула» римских первосвященников, за которой скрывались корыстные намерения жадных наместников св. Петра присвоение богатств и доходов греческой Церкви».21
Особого внимания заслуживает следующее обстоятельство в своем послании к Алексею III Иннокентий III не ограничился «отеческими» увещаниями и ссылками на Евангелий. В его обращении содержалась скрытая угроза папа намекнул на то, что в случае отклонения Константинополем требований апостольского престола против Византии, возможно, выступят определенные силы Запада. Что именно папа имел в виду – это выяснится в дальнейшем. Это еще одно основание думать, что уже при начале организации четвертого крестового похода Иннокентий III тайно вынашивал (вероятно, лишь в самой общей форме) план направить против Византии силы феодалов Запада. Тем самым четвертый крестовый поход, затевавшийся Иннокентием III, открывал большие возможности для реализации папских планов утверждения католицизма на Восток, и прежде всего в Византии.
Но дипломатическая игра Иннокентия III увещания и угрозы – не возымела действия как в 1198 году, так и в 1199 году. Константинополь отклонил требования «апостольского престола». Такая позиция Византии еще больше разжигала аппетиты курии.
Цвет французского и фламандского рыцарства, во главе которого стоял Теобальд Шампанский, Людовик Блуасский, Балдуин Фландрский, Симон Монфорский, многочисленные толпы англичан, немцев и сицилийцев, сам король венгерский приняли крест.
Силы собрались большие, поэтому надо было обсудить, куда и каким образом их направить. И вот, на протяжении почти всего 1200 года во Франции на больших собраниях баронов идут постоянные дискуссии о том «как лучше помочь Святой Земле». Тогда же из Компьена были направлены послы (по 2 уполномоченных от каждого князя) в Венецию для ведения переговоров относительно морской переправы крестоносного воинства. В результате переговоров с венецианским дожем Энрико Дандоло в начале апреля 1201 года был подписан договор об условиях на которых Венеция соглашалась предоставить крестоносцам корабли.
Можно сказать, что вторая причина, обусловившая поворот событий четвертого крестового похода, коренилась в глубоких экономических противоречиях между Венецией и другими северо-итальянскими городами – Пизой и Генуей, а также Византией. Эти противоречия порождались и определялись главным образом столкновением их торговых интересов в Восточном Средиземноморье. С конца XI века Венеция играла первенствующую роль в левантийской торговле. Венецианская феодально – купеческая олигархия, опиравшаяся на экономическое и военно – морское могущество республики святого Марка, давно уже пользовалась широкими привилегиями в Византийской империи.
Все более слабевшему Византийскому государству поневоле приходилось идти на уступки Венеции. Ее морской флот был серьезной силой, которая не раз выручала Константинополь из беды, но могла и обернуться против него.

ЧАСТЬ 2 Венецианский договор. Выбор направления.

Собственно говоря, такой маршрут, то есть переправа по морю, не представляла из себя ничего нового. Правда, крестоносцы в первый и во второй походы добирались до Палестины по суше, но бедствия и трудности, которые пришлось претерпеть участникам этих походов, были еще у всех на памяти, уже Ричард Львиное Сердце и Филипп II Август во время третьего крестового похода предпочли выбрать краткий и безопасный путь по морю долгим и гибельным странствиям через мало – азиатские пустыни. Венеция была выбрана потому, что, по выражению официального «Sacramentum nuntiorum» , «никто не мог принести большой пользы Святой Земле, нежели это мог сделать Генрих Дандоло дож Венецианский». Здесь выражена чисто практическая мысль Венеция обладала большим флотом; кораблей у нее могло хватить на всех участников крестового похода, и богатая республика без затруднения могла в любой момент выставить достаточное количество судов. К тому же, путь из Венеции до Востока прямее и короче, нежели из какого-нибудь другого порта, лежавшего на западе Апенинского полуострова, так как не приходилось огибать далеко выступающую на юг Италию.
Осенью 1200 года выбранные шесть делегатов, в числе которых был и маршал графа Шампанского – Виллардуэн, отправились в Венецию и весною 1201 года прибыли туда. После довольно долгих переговоров был заключен контракт (pacte de nolis) на следующих условиях Венецианцы обязывались снарядить достаточное количество судов для перевозки 4 500 всадников с лошадьми, 9 000 щитоносцев и 20 000 человек пехоты. Корабли предоставлялись в распоряжение крестоносцев на год со дня отплытия; и люди и лошади получали во время плавания содержание от Венецианцев. Крестоносцы со своей стороны, обязывались уплатить Венецианцам 35 000 серебренных марок, то есть выходило по 2 марки с человека и по четыре с каждой лошади. Эта сумма предоставлялась в рассрочку, но уже до дня отъезда она должна была быть уплачена сполна. Все то, что во время похода могло быть добыто силою меча или договора, должно было делиться поровну между крестоносцами и Венецианцами.
Условия были далеко не легкие. Самым обременительным пунктом был тот, по которому крестоносцы обязывались заплатить сполна за все количество кораблей, указанное в договоре, уплатить за них даже в том случае, если ополченцы соберутся не в полном составе. Что и случилось прибывшие на место сбора крестоносцы расплачивались не только за себя, но и за отсутствовавших.
Крестоносцы должны были прибыть в Венецию, в апреле 1202 года. Осталось решить вопрос – в каком направлении следует двигаться крестоносному ополчению, где лучше всего было бы нанести решительный удар «владычеству неверных» и тем самым освободить Святую Землю. Еще Ричард Львиное Сердце высказывал мысль направиться в Египет — самое сердце мусульманских владений, считая это гораздо целесообразнее, нежели походы в Палестину (в это время, между наследниками Саладина царствовали постоянные смуты и междоусобицы). Относительно решения направить крестоносцев в Египет имеются очень скудные сведения, но подробно излагают причины такого направления лишь папские источники. По предположению Тессье (Tessier), «между крестоносцами произошло разногласие по поводу того, ехать ли прямо в Палестину или сперва в Египет это разногласие и было одною из важнейших причин постоянных ссор и непрочности ополчения. Начальники именно, понимавшие политические и военные выгоды предприятия, стояли за поход на Александрию; мелкий же люд, боявшийся неизвестности и считавший святотатством какое бы то ни было отклонение от прямого пути в Св. Землю, стремился прямо в Иерусалим. Доказательством этого служит молчание pacte de nolis, который ничего не говорит об Египте, а только упоминает, что пойдут „outre-mer“. Такое умолчание является преднамеренным, чтобы не раздражать не желавших похода на Египет.22
Все лето, осень и зиму 1201 года прошли в приготовлениях к походу. Наконец, после долгих промедлений весной 1202 года крестоносцы начали выступать в поход. Сборным пунктом была назначена Венеция, но собирались чрезвычайно долго и медлительно. Правда, большинство вождей к началу июня были уже на месте, но из огромного числа крестоносцев многие предпочли избрать другой путь Фламандцы уехали через свои порты, многие направлялись через Марсель или итальянские прибрежные города. Результатом такого отсутствия единодушия у крестоносцев было то, что прибывшие в Венецию не могли выполнить возложенные на них по контракту обязательства. Венецианцы со своей стороны добросовестно выполнили все условия даже враждебные им источники признают, что республика выставила хорошо снаряженный, большой флот.
Положение крестоносцев становилось удручающим их при прибытии в Венецию переправили на маленький остров Святого Николая, где они находились в изоляции. Венецианцы не давали кораблей до уплаты всего долга. В сущности, при всей своей жестокости, требования Венецианцев были совершенно законны и упреки дожа Дандоло крестоносцам за нарушение контракта были вполне заслужены. «… в следствии отсутствия многих из крестоносцев, не прибывших в Венецию, число плотильщиков уменьшилось и на каждого из прибывших на место сбора падала гораздо большая сумма, нежели предполагалось раньше. … Несмотря на то, что наиболее богатые из них пожертвовали всем своим имуществом, они остались должны венецианцам довольно крупную сумму денег – до 36 000 марок.»23
Так прошли целых два месяца. За это время часть крестоносцев дезертировало вопреки данному обету. С другой стороны и венецианцы хорошо понимали, что крестоносцам больше нечем было платить, а между тем ополчение грозило разойтись и тогда пропали бы остальные деньги. К тому же, как справедливо говорил Дандоло, в случае, если бы поход расстроился, то и папа, и вся католическая Европа свалили бы всю вину на венецианцев.
Надо было устраивать дело так, чтобы избежать скандала и вместе с тем сохранить свои собственные интересы. И вот, Генрих Дандоло придумал чрезвычайно остроумный и хитрый ход он с согласия всего народа, решил отсрочить уплату крестоносцам остальной суммы, но под тем условием, чтобы они помогли венецианцам завоевать лежавший на Адриатике город Зару, купцы которого конкурировали с венецианцами. Такой поворот дела представлял, во всяком случае, огромные выгоды для Венеции во-первых, со взятием Зару венецианцы могли рассчитывать на то, что они получат деньги положенные им по договору; во-вторых, по условию договора венецианцы получают половину добычи; и в-третьих, наносили решительный удар непокорному городу, отдавшемуся под власть венгерскому королю.
С другой стороны и крестоносцам ничего не оставалось делать, как только согласится на предложение венецианцев; только под этим условием последние соглашались дать корабли для переезда в Святую Землю. Отказ был равносилен расстройству всего похода.
Чтобы держать народ в заблуждении, дож к октябрю 1202 г. посадил крестоносцев на корабли, но они пошли не прямо на Зару, а целый месяц, по приказу дожа Дандоло, крейсировали в водах Адриатики и в конце октября объявили по флоту, что из-за позднего времени года и из-за наступавших бурь опасно пускаться в дальнее морское путешествие. Ввиду этого флот направился к далматинским берегам и 10 ноября подступил к Заре. На адмиральском корабле не было ни Дандоло, ни Бонифация, ни даже папского легата, так что в крайнем случае за последствия можно было ответственность сложить на подчиненных лиц. 24 ноября 1202 года Зара была взята приступом и подверглась страшному опустошению, а с жителями христианского города обращались как с неверными.
Можно смело сказать, что виновниками изменения направления похода были венецианцы, которые воспользовались положением. Такое решение не могли бы принять даже вожди ополчения, так круто уклонится от своего первоначального пути.
В январе 1203 года в Зару явились послы с официальным визитом от короля германского и византийского царевича Алексея. Здесь утвердились два акта 1. союз между германским королем и царевичем Алексеем; 2. договор между Венецией и крестоносцами о завоевании Константинополя. Теперь все, что было в перид 1201-1202 г.г. секретно для рыцарей, простых войнов и что обдуманно было Филиппом II, Иннокентием III, Бонифацием и Генрихом, — все это теперь вышло наружу. Филипп II сделал следующее предложение крестносцам « Вы идете защищать права и восстанавливать справедливость, вам предстоит возвратить константинопольский трон тому, у кого он отнят с нарушением правды. В награду за это дело царевич заключит с вами такую конвенцию, какую никогда и не с кем империя не заключала, и, кроме того, окажет самое могущественное содействие к завоеванию св. Земли. …Он вознаградит вас за убытки и поправит ваши оскудневшие средства, выдав вам единовременно 200 тыс. марок серебра и обеспечит продовольствие для всей армии. …»24 Напомним, что в 1195 году в Византии произошел переворот в результате которого с престола был свергнут своим братом Алексеем царь Исаак Ангел вместе с сыном царевичем Алексеем и был заключен под стражу. Алексей занял трон во время четвертого крестового похода под именем Алексея III. Позже царевичу удалось бежать из Константинополя и поздней осенью 1201 года, после того как он представился папе, прибыл в Германию, где в это же время находился Бонифаций, занятый переговорами с Филиппом II Швабским. Ни король Филипп II, ни царевич Алексей в течении года не заявляют открыто о своих планах возвращения трона и нападения на Константинополь. У них появляется ловкий и умелый агент в лице Бонефация Монферратского. Направление четвертого крестового похода объясняются вполне понятно венецианцам необходимо для своей торговли поддерживать мирные отношения с сарацинами. По договорам заключенным между республикой и султаном 1205 – 1217 года первым предоставлялись большие торговые льготы, которые являлись наградой за их поведение в 1202 году. А так же, еще одно свидетельство против Венеции, 13 мая 1202 года через своих послов Доменико Микиели и Марино Дандоло заключили в Каире с Малек – Аделем договор, по которому они обязывались отвлечь крестоносцев от похода на Египет, взамен каждый получал торговые привилегии.
Дож Дандоло, которому понравилось сводить счеты с конкурентами руками крестоносцев, сговорился с предводителем «Христова воинства» Бонифацием Монферратским. Папа Иннокентий III поддержал мероприятие – и маршрут крестового похода был в очередной раз изменен.

ЧАСТЬ 3 Четвертый крестовый поход. Падение Константинополя.
В первой половине апреля крестоносцы направились к острову Корфу, где состоялось формальное представление вождям греческого царевича Алексея, где он легкомысленно уверял их в том, что предпринятое дело не встретит никаких препятствий, что в константинопольских портах их ждет флот в 600 кораблей и что население империи ждет его с распростертыми руками. «Но так как казны с собой было у него мало, то он давал расписки и подписывал денежные обязательства. Мы знаем, что к нему предъявлено было потом разных обязательств на сумму 450 тыс. марок …»25. К 25 мая были улажены затруднения и крестоносцы двинулись на Константинополь. По прибытию в город к концу июня главные вожди и сами крестоносцы стали понимать как сильно преувеличивал в своих обещаниях царевич Алексей. Греки враждебно отнеслись к царевичу, островитяне не хотели давать ему присяги, а в самом Константинополе принимали за шутку его притязания.
Оборонительные меры, принятые Алексеем III, не были серьезными вся надежда возлагалась на крепкие стены и не доступность столицы с моря (всего 20 кораблей, да и то не пригодных к делу). Со времен союза с Венецией в 1187 году Византия довела свой флот до минимума, возложив обязанность морской службы на венецианцев. В виду этого Алексей III ограничился выжидательными мерами. Крестоносцы пристали к азиатскому берегу и решились 8 июля поставить перед необходимостью византийцев принять на царство царевича Алексея. Главные условия крестоносцев были направлены на Галатскую башню и на цепь, запирающую вход в Золотой Рог. Этот залив разделял город на две части и представлял самое слабое место защиты, т.к. флот византийцев был непригоден к ведению боевых действий. Башня Галата была взята, чем и обеспечивалось командование города, т.к. крестоносцы могли теперь сделать высадку где угодно. Под влияние общего недовольства 17 июля Алексей III решился сделать вылазку. Когда она не удалась Алексей III постыдно бежал из Константинополя оставив жену и детей. «Крестоносцы со всех сторон обложили город. Алексей III повел с ними переговоры, но без успеха – крестоносцы требовали отречения в пользу Алексея IV. 17 июля 1203 года крестоносцы начали штурм города. Под влиянием всеобщего возмущения Алексей попытался защитить столицу, но было поздно, и он бежал захватив с собой 10 кентинариев золота»26. Данный поступок развязывал руки крестоносцам, т.к. теперь они могли посадить на престол своего царевича Алексея. Но утром 19 июля в городе начались волнения на место бежавшего Алексея III толпа провозглашает императором слепого Исаака Ангела и приводит его во дворец, чего, собственно, не ожидали крестоносцы и усложнялось дело тем, что теперь излишне была осада города и дальнейшие вымогательства. Теперь выступал на первый план вопрос о денежных обязательствах. Крестоносцы задержали у себя царевича и отправили к Исааку четырех депутатов. С июля по конец августа шли переговоры по разрешению вопроса денежных обязательств. Крестоносцы выпустили царевича Алексея, надеясь с его помощью побудить царя ратифицировать договор. После долгих колебаний Исаак подписал договор. 1 августа царевич Алексей был объявлен императором, и с этого момента для него начались ужасные затруднения по выполнению договора.
Вся политика, проводимая теперь Алексеем IV и Исааком Ангелами, проводилась в интересах крестоносцев. На выплату половины суммы причитающейся крестоносцам ушли 100 тыс. серебряных марок. Это все деньги казны, оставшиеся после бегства Алексея III, и конфискованные у его жены и родственников. А так же церковные сокровища – мера, к которой в Византии прибегали лишь в исключительных случаях. Выплата второй половины оказалась очень затруднительной. Исаак попытался обложить жителей экстраординарными налогами, что вызвало решительное противодействие. 25 января 1204 года в храме св. Софии было созвано собрание синклитиков и высшего духовенства. Здесь обсуждался вопрос об избрании нового императора. После долгих споров знать выдвинула в кандидаты на престол Алексея Дуку (Мурзуфл), а народ – простого воина Николая Канава. Благодаря своим обещаниям «освободить город от латинян» к власти пришел Алексей Дука Мурзуфл.
События происшедшие в Константинополе ставили для крестоносцев новые задачи и цели. Из-за смерти Алексея IV встает вопрос об уплате денежных обязательств Согласится ли Алексей Дука выплатить обязательства императоров, на место которых он избран? И они понимали, что нет, так как новый император старался заслужить доверие населения, и отвечал отказом на предложения уплаты долга.
В марте 1204 г. между Дендоло и Бонифацием заключается договор, который содержит в себе обдуманный план действий, от которого крестоносцы не отступали ни на йоту. По этому договору было решено
1. взять Константинополь и установить в нем новое правительство из латинян;
2. город придать расхищению и всю добычу, сложив в одном месте, разделить полюбовно три доли из добычи должны идти на погашение долга Венеции и на покрытие долга царевича Алексея, четвертая доля – на удовлетворение частных претензий Бонифация и французских князей;
3. после завоевания города 12 избирателей, по 6 от Венеции и Франции, приступят к выбору нового императора;
4. тот, кто будет избран получит четвертую часть всей империи, остальные делятся поровну между венецианцами и французами;
5. та сторона, из которой не будет избран император, получит в свою власть церковь св. Софии и право на избрание патриарха из духовенства своей земли;
6. договаривающиеся обязуются год прожить в Константинополе, чтобы утвердить новый порядок вещей;
7. из венецианцев и французов избрана будет комиссия из 12 лиц в обязанности которых будет входить распределение ленов и почетных должностей между всеми участниками похода;
8. все вожди, желающие получить лены, дадут императору вассальную присягу, от которой освобождается только дож Венеции.
За подписанием этого договора следовал подробный план распределения частей империи, по которому Венеции выпал самый лакомый кусок приморские области, важные в торговом, промышленном и военном отношении.
9 апреля начался штурм города. Музурфл бежал, а в Константинополе разгорелась борьба между двумя претендентами на власть – Феодором Дукой и Константином Ласкарисом. Последний одержал верх, но не успел короноваться. 12-13 апреля крестоносцы овладели столицей, подвергнув ее неслыханному грабежу.
Раздираемая внутренними противоречиями, находящаяся в состоянии глубокого политического кризиса, Византия была не в состоянии сопротивляться натиску крестоносцев. Борьба внутри господствующего класса лишила правительство возможности объединения сил и противостоянию надвигающейся опасности. Вместе с тем нежелание господствующих классов поступиться своими интересами способствовало ожесточению классовой борьбы и усугубляло кризис.
Таковы были прямые причины, обусловившие поражение Византии в 1204 г. И с осени 1204 года Латинская империя в Константинополе может считаться совершившимся фактом. Она простояла недолго, до 1261 года, пока не рухнула под ударами завоевателей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итог по теме моей курсовой работы можно сказать, что налаживание отношений с итальянскими торговыми республиками Мануилом I Комнином, способствовало поднятию экономики страны. «Разрешается им торговля всякими вещами и товарами, а также покупка всего, что им нужно, без уплаты каких-либо сборов. Так определило и решило священное благочестие моей царственности, и никто не может мешать им …»27
Надо сказать, что дом Комнинов оказал сильное влияние на развитие византийской империи в XII в. Византия становится одним из самых сильных государств средиземноморья. Была укреплена армия, усилен флот, заключены торговые отношения с итальянскими республиками, что способствовало поднятию экономического уровня страны, развитию культуры в разных ее аспектах. В описываемом мной периоде времени византийский император, Римский папа, германский король (Конрад III) и представители итальянских торговых и политических интересов (норманны и венецианцы) вступали в борьбу или союз, но все подчинялось интересам отдельных личностей находящихся у власти.
На протяжении периода XI — нач. XIII в.в. Византия пытается упрочится в Южной Италии и наладить отношения с Северной Италией. Изначально Византия и Венеция имели далеко идущие планы, но не постоянство последней привело к необратимому ходу событий. Венецианская республика была союзницей Византии пока речь шла о том, чтобы не допустить господства норманнов на Адриатическом море, не позволить им утвердится на островах. Но венецианцам вовсе не было желательно, чтобы Византия утвердилась в самой Италии, что было бы для них то же самое, как если бы норманны утвердились на другом берегу Адриатики. Тогда оба берега попали бы в руки одной державы. Вообще Венеция сыграла роковую роль в жизни Византийской империи, она по сути была зачинщицей изменения направления четвертого крестового похода, результатом которого стало падение Константинополя. И именно Венеции досталась большая доля добычи в качестве погашения долгов крестоносцев.
В заключении хочется сказать, что изучая документы начинаешь ощущать «не сухие» факты истории, а за всеми этими событиями встают человеческие жизни с их проблемами, коварством и доверчивостью, жестокостью и благородством, интригами, и тайными замыслами. И как и сейчас во главе угла стоит не духовность, а привилегии и богатство – это начало всех начал. Это основа подъема и падения целых империй.

Список литературы

Византийский временник (с 1 по 30 том)
История Европы. Т. 2. Средневековая Европа – М.; Наука, 1992. – 808 с.
М.А. Заборов. Крестовые походы – М Академия Наук СССР. 1956
История большой справочник для школьников и поступающих в вузы/ В.Н. Амбаров, С.Г. Антоненко и др. – 2-е изд. – М. Дрофа, 1999. – 816 с.
Византия. Средиземноморье. Славянский мир. (сборник) К XVIII Международному конгрессу византинистов. Ред. кол. Г.Г. Литаврин и др. – М. Изд. МГУ, 1991- 189 с.
Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829
История средних веков (в 2 томах). Т1. Учебник под ред. С.Д. Сказкина и др. Изд. 2-е, переработанное. М., «Высшая школа», 1977 г.
История Византии. Том 2.
Артемов В.В. Всемирная история Вопросы и ответы / Сост. Артемов В.В. – М. Дрофа, 1995 – 368 с.
Краткая всемирная история. В 2-х томах. Под ред. А.З. Танфреда. М., «Наука», 1966 ( Т.1 Древний мир. Средние века. Новое время. 1966г.)

1 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829.
Глава I Центр и окраины Византийской империи С. 11

2 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829.
Глава I Центр и окраины Византийской империи С.14

3 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829. С. 15

4 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829. С. 20

5 Там же. С 20

6 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829. С. 22

7 История средних веков (в 2-х томах). Т1. Учебник под редакцией С.Д. Сказкина и др. Изд. 2-е, переработанное. М., «Высшая школа», 1977 г. Глава 17; С. 359-360.

8 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829. С. 103

9 История средних веков (в 2 томах). Т1. Учебник под ред. С.Д. Сказкина и др. Изд. 2-е, переработанное. М., «Высшая школа», 1977 г. С.360.

10 История Византии. Том 2.

11 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829 С. 167

12 Ф.И. Успенский «Византийский писатель Никита Акоминат.»

13 Сборник документов по социально-экономической истории Византии. М Изд. АН СССР, 1951. С.214-218.

14 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829 с. 173.

15 История Византии. Том 2.

16 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829 c. 175

17 История Византии. Том 2.

18 История средних веков (в 2 томах). Т1. Учебник под ред. С.Д. Сказкина и др. Изд. 2-е, переработанное. М., «Высшая школа», 1977 г. С. 361

19 Византийский Временник. Том 22. П. Митрофанов Изменение четвертого крестового похода.

20 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829

21 М.А. Заборов. Крестовые походы – М. Академия Наук СССР. 1956 г. С.191.

22 Византийский Временник. Том 22.

23 Византийский Временник. Том 22. П. Митрофанов изменение четвертого крестового похода.

24 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829 с. 285

25 Успенский Ф.И. История Византийской империи Отдел VI. Комнины; Отдел VII. Расчленение империи; Отдел VIII. Ласкари и Палеологи. Восточный вопрос/Сост. Л.В. Литвинов. – М. Мысль, 1997.-829 с. 286

26 История Византии. Т. 2 с. 344

27 Хрисовул императора Мануила Комнина для венецианцев 1148 г.

«