Социологический анализ этнорелигиозных конфликтов

СОДЕРЖАНИЕ

Введение
1. Теоретический аспект анализа этнорелигиозных конфликтов
1.1 Формы и особенности этнорелигиозных противоречий
1.2 Причины этнорелигиозных противоречий
2. География и история этнорелигиозных конфликтов
2.1 Конфликты на международной арене
2.2 Межнациональные проблемы в России
3. Урегулирование этнорелигиозных конфликтов
Заключение
Список литературы

ВВЕДЕНИЕ
В течение последних десятилетий проблема этнических конфликтов является одной из наиболее актуальных тем для исследователей, представляющих различные сферы науки. Главная причина столь пристального внимания к данному вопросу заключается в трудноразрешимости подобного рода конфликтов, которые, к тому же, стали одним из наиболее распространенных источников общественных противоречий и политической нестабильности. Современное человечество представляет собой довольно сложную этническую систему, включающую в себя несколько тысяч различного рода этнических общностей (наций, народностей, племен, этнических групп и т.п.). При этом все они отличаются друг от друга, как своей численностью, так и уровнем развития. Неравномерность социально-экономических, этнических и демографических процессов в развитии народов мира по-своему отразилась на политической карте мира. Все населяющие планету этнические общности входят в состав немногим более 200 государств. Поэтому большинство современных государств полиэтнично. Вся эта пестрота этнической структуры закономерно порождает различного рода проблемы, противоречия, напряженность, конфликты в отношениях между народами. Большинство существующих в настоящее время конфликтов можно идентифицировать как этно–религиозно–территориальные.
Основными очагами межэтнических и межнациональных конфликтов на сегодняшний день являются страны Африки, Латинской Америки, Ближнего Востока, Кавказ. Однако мировой опыт, особенно события XX-XXI веков, показал, что этнические конфликты в различных частях мира выходят за рамки внутригосударственных и даже региональных. Это имеет особое значение в связи с тем, что регионы этнической нестабильности ассоциируются все чаще и в периодической, и в научной литературе с потенциальными субъектами международного терроризма.
1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ АНАЛИЗА ЭТНОРЕЛИГИОЗНЫХ КОНФЛИКТОВ
Природа любого социального конфликта, в том числе и этнического, всегда сложна и противоречива, поскольку имеет целый комплекс причин и конфликтогенных факторов, явные и латентные (скрытые) интересы сторон определенные этапы развития и формы противоборства. Однако всякий этнический конфликт начинается с состояния этнической напряженности, т.е. особого психического состояния этнической общности, которое формируется в процессе отражения групповым этническим сознанием совокупности неблагоприятных внешних условий, ущемляющих интересы этноса, дестабилизирующих его состояние и затрудняющих его развитие. В науке накопилось множество определений этого феномена, рассматриваемого как часть конфликта вообще. Можно сказать, что и этнический конфликт, как разновидность конфликта, отнюдь не является прецедентом современным. Он сопровождает человечество на протяжении длительного исторического периода, полного насильственных действий, разрушений, войн и глобальных катастроф. Русско-американский социолог П. Сорокин подсчитал, что за 24 века в истории человечества на четыре мирных года приходится один год, сопровождающийся насильственными конфликтами — войнами, революциями, бунтами. Межэтнические конфликты стали распространенным явлением и в современном мире. По данным Стокгольмского международного института по исследованию проблем мира в Осло, две трети всех насильственных конфликтов в середине 90-х годов были межэтническими.
Один из принципиальных вопросов для понимания таких конфликтов — вопрос об их связи с самим феноменом этничности является ли связь между ними сущностной, заложенной в самом этническом многообразии человечества, или она сугубо функциональна? Если признать истинным первый подход, то тогда ингушей и осетин, арабов и евреев, армян и азербайджанцев следует признать «не совместимыми». Если исходить из второго, то надо сделать вывод не этничность составляет суть таких конфликтов, она — форма их проявления. В конфликтных ситуациях обнажаются противоречия, которые существуют между общностями людей, консолидированными на этнической основе. Далеко не в каждый конфликт бывает вовлечен весь этнос, это может быть его часть, группа, которая ощущает на себе или даже осознает противоречия, ведущие к конфликту. По существу конфликт есть способ разрешения противоречий, проблем, а они могут быть самыми разными.
З. В. Сикевич в своем определении этнического конфликта смещает акценты с поведенческой составляющей на анализ пересечения этнического и политического пространств «Под этническим конфликтом мы понимаем социальную ситуацию, обусловленную несовпадением интересов и целей отдельных этнических групп в рамках единого этнического пространства или этнической группы, с одной стороны, и государства, с другой, на пересечении этнического и политического пространства, выражающегося в стремлении этнической группы (групп) изменить этнические неравенства или политическое пространство в его территориальном измерении».
Этнический конфликт — момент кульминации межэтнических противоречий, принимающих характер открытой конфронтации. Психологический словарь дает, к примеру, следующее определение «Этнический конфликт — форма межгруппового конфликта, когда группы с противоречивыми интересами поляризуются по этническому признаку».
В исследовании, проведенном в последние годы существования СССР, испытуемые — студенты из десяти стран — должны были «заселить» необитаемую планету жителями своей и еще семи стран, используя для этого «пустую» карту двух полушарий. У советских студентов были выявлены следующие тенденции они размещали свою страну либо на целом полушарии, либо в центре рисунка, так, что она граничила со всеми другими государствами и получала львиную долю территории. Аналогичные результаты были обнаружены у молодых людей еще из двух стран — Ирана и Египта. У остальных испытуемых ничего подобного выявлено не было. Для них было характерно стремление каким-то образом объединить страны на новой планете. А каждый пятый участник исследования даже поместил в центре рисунка чужую страну — нейтральную (Австрию, Швейцарию) или достигшую наивысших достижений в экономике (Японию).
В данном эксперименте проявился феномен внутригруппового фаворитизма – механизма межгруппового восприятия, заключающийся в тенденции благоприятствовать собственной группе и ее членам при сравнении с другими сопоставимыми с ней группами.
Одним из наиболее ярких примеров внутригруппового фаворитизма является этноцентризм — предпочтение своей этнической группы. Определение этого понятия дал в далеком 1906 г. У. Самнер, по мнению которого, этноцентризм — это такое «видение вещей, при котором своя группа оказывается в центре всего, а все другие соизмеряются с ней или оцениваются со ссылкой на нее».
Современные исследователи рассматривают этноцентризм как «присущее людям свойство воспринимать и оценивать жизненные явления сквозь призму традиций и ценностей собственной этнической группы, выступающей в качестве некоего эталона». Эталонным может рассматриваться все, что угодно религия, язык, литература, культурные традиции и церемонии, пища, одежда и пр.
М. Бруэр и Д. Кэмпбелл выделили основные показатели этноцентризма
• восприятие элементов своей культуры как «естественных» и «правильных», а элементов других культур как «неестественных» и «неправильных»;
• рассмотрение обычаев своей группы в качестве универсальных;
• оценка норм, ролей и ценностей своей группы как неоспоримо правильных;
• представление о том, что для человека естественно сотрудничать с членами своей группы, оказывать им помощь, предпочитать свою группу, гордиться ею и не доверять и даже враждовать с членами других групп.
Крайняя степень этноцентризма выражается в форме делегитимизации, которая представляет из себя максимизацию межгрупповых различий и включает в себя осознание подавляющего превосходства своей группы. Ее целью является полная дифференциация своей и чужой групп вплоть до исключения последней из рода человеческого. Членов чужой группы называют змеями, паразитами, крысами или представляют ведьмами, вампирами, демонами. Это переводит их в категорию «нелюдей» и позволяет поступать так, как запрещено поступать с себе подобными — с людьми.
Очень важна для формирования межэтнической напряженности история межэтнических отношений. Историческая память особенно хорошо помнит национальные обиды и признательности. А митинги на исторические темы очень способствуют переводу социальной напряженности в межэтническую. Всегда удобнее указать на исторического врага, чем разобраться в том, кто виноват в сегодняшнем положении народа и, самое главное, что нужно сделать, чтобы выбраться из него. Прошлое в таком случае начинает восприниматься через призму настоящего.
На базе исторических отношений могут формироваться так называемые этнические стереотипы, играющие важную роль в межгрупповых взаимоотношениях в целом. Социальные стереотипы — упрощенные, схематизированные образы социальных объектов, характеризующиеся высокой степенью согласованности индивидуальных представлений. Стереотипы усваиваются в раннем детстве — обычно из вторичных источников, а не из непосредственного опыта — и используются детьми задолго до возникновения ясных представлений о тех группах, к которым они принадлежат.
Первое серьезное эмпирическое исследование социальных стереотипов было проведено в 1933 г. в США Д. Кацом и К. Брейли (Методика «Приписывание качеств»). Они предложили студентам Принстонского университета список 84 личностных черт, из которых те должны были выбрать по пять наиболее характерных для десяти групп белых американцев, афроамериканцев, англичан, ирландцев, немцев, итальянцев, евреев, китайцев, японцев, турок. Кац и Брейли обнаружили высокую степень согласия в приписывании некоторых черт тем или иным этническим группам. Например, 84% испытуемых считали, что афроамериканцы суеверны, 78% — что немцы способны к наукам и т.п. Данная методика получила необыкновенно широкое распространение как в США и Европе, так и в странах «третьего мира» — Ливане, Пакистане, Филиппинах и т.д. В рамках описательного направления изучения стереотипов ее до сих пор считают непревзойденной.
Этническая напряженность как массовое психическое состояние основана на эмоциональном заражении, психическом внушении и подражании. Социально-психологические процессы в митингующей толпе близки к массовой психологии толпы, где индивид снижает уровень критического отношения к себе и ответственности за свое поведение, идет сдвиг от рационального к эмоциональному, осознание общей силы и личной анонимности.
Психологи наблюдают в группе кумулятивный эффект — усиление эмоциональной волны, как правило, тревожного или агрессивного содержания. В толпе легко перейти от эмоций к действию — для этого нужен лидер или лидирующая группа. Очень велика вероятность перехода к насилию, что еще более усиливает межэтническую напряженность.
Значительно стимулируют процесс нагнетания межэтнической напряженности слухи, стремительно распространяющиеся в системе неформальных коммуникаций. Слух — это неточное описание реального или вымышленного события, отражающее общие настроения в обществе, этнические установки и стереотипы. Не обращать внимания на слухи опасно, ибо информационный вакуум или искаженная информация в СМИ вызывают новый круг слухов.
1.1 Формы и особенности этнорелигиозных противоречий
Различают несколько форм этнических конфликтов межэтническая напряжённость и политическая борьба, спорадическое насилие и погромы, этнические чистки, открытая вооружённая борьба. Почву для таких конфликтов могут составлять прошлые межэтнические распри, войны, совершённое в отношении этнической группы насилие со стороны других групп или государства, религиозная нетерпимость и культурно-исторические споры. Их участниками могут быть представители одной и более этнических групп, он может носить межгрупповой характер или происходить между группой и государством.
Межэтническая напряженность, как и социальная, характеризуется таким пограничным психическим состоянием, как массовая невротизация, а на этой основе развивается страх культурной ассимиляции и ощущение необходимости этнической консолидации. Эти состояния отличаются повышенным эмоциональным возбуждением, сопровождаемым различными негативными переживаниями тревогой, массовой национальной напряженностью, беспокойством, раздражительностью, растерянностью, отчаянием.
Такие состояния расширяют круг раздражителей, вызывающих отрицательные реакции. Так, самые обычные, нейтральные слова становятся агрессивными, люди кажутся менее симпатичными и т.д. Еще резче поляризуются отношения «свои — чужие». Своя этническая группа оценивается более позитивно, а чужие — более негативно; все успехи — это наши внутренние заслуги, все неудачи вызваны внешними обстоятельствами, а главное — кознями внешних врагов, под которыми автоматически понимаются иноэтнические группы.
Напряженность конфликтной ситуации, затрудненность информационного общения и убежденность партнеров во взаимной несовместимости создают условия для формирования у них состояния агрессивности. Хорошо известно, что такое психическое состояние делает человека невосприимчивым к рациональному поведению. Любое действие вызывает резкую ответную реакцию другой стороны и в итоге завершается общим противоборством ее участников. Поэтому под этническим конфликтом понимается социальная ситуация обусловленная несовпадением интересов и целей отдельных этнических групп в рамках единого этнического пространства или этнической группы с одной стороны, и государства — с другой, выражающаяся в стремлении этнической группы изменить свое положение в отношениях с другими этническими группами и государством. Межэтническая напряженность и конфликты порождаются не самим фактом существования этносов, а политическими, социально-экономическими и историческими условиями и обстоятельствами, в которых они живут и развиваются.
К этническим относят конфликты любых форм (организованные политические действия, массовые беспорядки, сепаратистские выступления, гражданские войны и пр.), «в которых противостояние проходит по линии этнической общности».
Их основные особенности таковы
· Все межэтнические конфликты носят комплексный, сложносо-ставной характер. Поскольку суть их определяется, в конечном счете, стремлением этноса к собственной государственности (даже если в настоящий момент такая цель и не ставится ввиду отсутствия реальной возможности ее достичь), то эти конфликты неизбежно становятся политическими. Но этого мало для того чтобы этнический кризис «созрел», этнос должен чувствовать себя дискриминированным и по социально-экономическим показателям (низкий уровень доходов, преобладание не престижных профессий, недоступность хорошего образования и т.д.), и по духовным (притесняют религию, не уважают обычаи и традиции и т.д.). Так что любой межэтнический конфликт — это даже не «два в одном», а и три, и четыре «обычных» конфликта в едином межэтническом пространстве;
· Конфликты этого рода всегда отличаются высоким накалом эмоций, страстей, проявлением иррациональных сторон человеческой природы;
· Большинство из крупных этнических конфликтов имеют глубокие исторические корни;
· Этнические конфликты характеризуются высокой мобилизацией. Защищаемые этнические особенности (язык, быт, вера) — это не свобода слова или собраний, которые волнуют далеко не всех. Эти особенности составляют повседневную жизнь каждого члена этноса, что и обеспечивает массовый характер движения в их защиту;
Межэтнические конфликты носят «хронический» характер, они не имеют окончательного разрешения. Ибо этнические отношения весьма подвижны. И та степень свободы и самостоятельности, которой удовлетворяется нынешнее поколение этноса, может показаться недостаточной следующему.
В общественном сознании в современной России, да нередко и в научной среде, бытует мнение, что этнические конфликты являются результатом социально-экономических проблем, что в основе их лежит либо нищета народа, либо борьба элит за ресурсы или за власть ради контроля над ресурсами. Широкому распространению этой точки зрения способствуют и средства массовой информации.
В ходе осуществлявшегося в Ставропольском крае мониторингового исследования методом экспертного опроса (в качестве экспертов выступали практические работники городского и районного звена, в компетенцию которых входят те или иные аспекты этнических проблем) 70 % респондентов отметили, что причины этнических конфликтов имеют экономический характер, а 90 % убеждены, что главной мерой по преодолению этнической конфликтности в регионе является работа по выходу из экономического кризиса.
Исследователи предлагают самые разные классификации этнических конфликтов. При классификации по целям, которые ставят перед собой вовлеченные в конфликт стороны в борьбе за ограниченные ресурсы, их можно подразделить на
• социально-экономические, при которых выдвигаются требования гражданского равноправия (от прав гражданства до равноправного экономического положения);
• культурно-языковые, при которых выдвигаемые требования затрагивают проблемы сохранения или возрождения функций языка и культуры этнической общности;
• политические, если участвующие в них этнические меньшинства добиваются политических прав (от автономии местных органов власти до полномасштабного конфедерализма);
• территориальные — на основе требований изменения границ, присоединения к другому — «родственному» с культурно-историческоой точки зрения — государству или создания нового независимого государства.
1.2 Причины этнорелигиозных противоречий
Бесспорно, на протекание этнического конфликта оказывает воздействие множество факторов, например, культурная среда протекания конфликта, отношение к нему близлежащих стран и пр. Каждый из этнических конфликтов уникален, но при этом в нем можно выделить устойчивые признаки, присущие этническим конфликтам определенного типа. Идентификация этнического конфликта и отнесение его к тому или иному типу позволяет перейти к более сложным видам его изучения — моделированию и прогнозированию его динамики.
Территориальные споры. Большинство современных государств являются полиэтничными. Их создание чаще всего сопровождалось затяжными конфликтами и борьбой за территории проживания. В наше время процесс обретения государственности отдельными этносами активно развивается, что неизбежно влечет за собой претензии на территории других этносов или отторжение части территорий других государств. А поскольку все большие этносы давно представляют собой территориально организованные общности людей, то любое посягательство на территорию другого этноса воспринимается как покушение на само его существование.
Этнотерриториальные конфликты предполагают «перекройку» существующего этнополитического пространства. Для ее обоснования привлекаются, как правило, исторические факты, подтверждающие принадлежность той или иной территории определенному этносу в прошлом. При этом каждая из сторон обладает, по их мнению, бесспорными историческими доказательствами, закрепляющими именно их право на владение спорной территорией. Суть проблемы обычно состоит в том, что в результате многочисленных миграций населения, завоеваний и других геополитических процессов территория расселения этноса неоднократно менялась, как менялись границы государств. Эпоха, от которой производится отсчет этнической принадлежности спорной территории, выбирается достаточно произвольно, в зависимости от целей спорящих сторон. Обоюдное углубление в историю не только не приводит к разрешению споров, но, наоборот, делает их более запутанными и субъективными. В силу своей сложности территориальные споры практически неразрешимы, а постановка этих проблем в программах политических движений и отдельных лидеров чаще всего служит главным признаком назревающего этнического конфликта.
Другая группа сходных проблем связана с вопросом создания независимых территориально-государственных образований. Основная часть этносов на земном шаре не имеет собственных независимых национально-государственных образований. По мере демократизации общества и повышения вследствие этого фактического статуса этносов, не имеющих собственных суверенных государств, а также развития их экономики и культуры в их среде нередко возникают движения за создание независимого национального государства. Особенно влиятельным такое движение может быть в том случае, если этнос уже имел па определенном этапе своей истории государственность и впоследствии утратил ее. Стремления к изменению своего государственного статуса служат одной из наиболее частых причин этнических конфликтов. К такого рода конфликтам можно отнести грузино-абхазский и армяно-азербайджанский.
Борьба за ресурсы и собственность. Экологическая ситуация и наличие природных ресурсов также влияют на межэтнические отношения, провоцируя их обострение. Чаще всего это выражается в борьбе этносов за владение материальными ресурсами, землей, ее недрами. В случае возникновения спора каждая из конфликтующих сторон стремится обосновать свое «естественное» право на использование земли и природных ресурсов. Однако «ресурсные» конфликты имеют тупиковый характер, поскольку дележ собственности и ресурсов приводит к противоречию интересов местных этнических элит с федеральным центром. Стремление к суверенизации и есть форма такого противостояния.
Стремление к изменению статуса местных элит. Статусные конфликты имеют своей целью изменение политического статуса и объема властных полномочий той или иной экстерриториальной автономии и правящей в ней элиты. Чаще всего этнические конфликты такого рода возникают в переходных обществах, где они представляют собой эффективный способ отвода социального взрыва в русло межэтнической борьбы. Историческая практика убеждает, что в условиях кризисного состояния общества всегда складываются предпосылки для различного рода экономических, социально-политических противостояний и конфликтов, влекущих за собой перераспределение власти и ресурсов. В основе этого типа этнических конфликтов лежат процессы модернизации и интеллектуализации народов. Создание интеллектуальной элиты в этнических общностях приводит к тому, что в престижных видах деятельности возникает конкуренция между титульными и основными этносами. Вследствие представлений о самодостаточности и самостоятельности титульные этносы начинают претендовать на престижные и привилегированные места, в том числе и во власти.
Изменение системы разделения труда. Как показывает историческая практика, в большинстве полиэтнических государств система разделения труда между этническими группами складывается естественным образом. А поскольку различные сферы приложения труда дают различные доходы, то между ними возникает негласная конкуренция, пристрастное сопоставление трудового вклада и вознаграждения за него. Когда же существует определенная зависимость между сферами труда и этническими общностями, эта конкуренция переносится и на сами этнические группы, в результате чего возникает напряжение в межэтнических отношениях — первый признак назревающего конфликта (яркий пример – гражданская война в США).
Историческая память. Детерминирующим фактором этнических конфликтов может выступать историческая память народов, сохраняющая следы насильственных действий в области национальной политики, таких, как произвольное изменение национальных границ, искусственное расчленение этнических общностей, несправедливое национальное устройство, вынужденное переселение «рабочей силы», депортации народов и т.д.
В рамках психологического анализа рассматриваемой проблемы и ее причин можно обосновываться на следующие концепции.
Межгрупповые конфликты как продукт универсальных психологических характеристик. Автор одной из первых социально-психологических концепций В. Макдугалл приписал проявление групповой борьбы «инстинкту драчливости». Макдугалл сравнивал инстинкты человека с газовым баллоном, из которого постоянно высвобождается отравляющее вещество. Подобный подход называют гидравлической моделью, так как агрессивность, по мысли Макдугалла, не является реакцией на раздражение, а в организме человека присутствует некий импульс, обусловленный его природой. Гидравлическая модель психики лежит и в основе идей 3. Фрейда о причинах войн в человеческой истории. Фрейд считал, что враждебность между группами неизбежна, так как конфликт интересов между людьми в принципе разрешается только посредством насилия.
Индивидуальные различия как основа межгрупповых конфликтов. Среди подходов, анализирующих индивидуальные различия в отношениях человека с другими группами, наиболее известна концепция «авторитарной личности». Знаменитый исследовательский проект Т. Адорно, Э. Френкель-Брунсвик, Д. Левинсона и Р. Санфорда, осуществленный в США после второй мировой войны, первоначально был направлен на выявление индивидов, восприимчивых к антисемитской идеологии.
Т. Адорно и др., опираясь на идеи 3. Фрейда, выводят отношение к чужим группам из процесса социализации ребенка в раннем детстве, в частности из амбивалентности эмоциональных отношений в семье. У человека, воспитанного в семье, где царят формальные, жестко регламентированные отношения, часть агрессивности выплескивается на тех, с кем индивид себя не идентифицирует, т.е. на внешние группы. Заменителем ненавидимого отца часто становится еврей, отношение к которому проявляется как в предрассудках, так и в действиях вплоть до геноцида.
Результаты исследований показали, что у людей, придерживающихся антисемитских взглядов, ярко выражены предубеждения и против других этнических общностей когда испытуемых просили высказать свое отношение к двум не существующим в реальности народам, именно антисемитам не нравились эти группы-химеры. Для них была характерна общая тенденция неприятия всех чужих групп и завышения оценки собственной группы.
Теория реального конфликта исходит из предположения, что межгрупповые конфликты есть результат несовместимых групповых интересов, когда только одна из взаимодействующих групп может стать победительницей, причем в ущерб интересов другой. В социальной психологии наиболее известный сторонник этой точки зрения — американский ученый М. Шериф. Он выдвинул предположение, что функциональная взаимозависимость двух групп в форме конкуренции непосредственно ведет к враждебности, которая проявляется в негативных стереотипах и социальных установках, а также в росте групповой сплоченности. А все вместе это приводит к враждебным действиям.
Теория социальной идентичности. В 60-70-е гг. британскими социальными психологами во главе с А. Тэшфелом были получены впечатляющие результаты, продемонстрировавшие, что несовместимые групповые цели не являются обязательными условием для возникновения межгрупповой конкуренции и враждебности. Достаточным основанием может оказаться осознание принадлежности к группе, т.е. социальная идентичность и связанные с ней когнитивные и перцептивные процессы. По мнению Тэшфела, сама социальная категоризация достаточна для межгрупповой дискриминации, а враждебность по отношению к чужой группе неизбежна.

2. ГЕОГРАФИЯ И ИСТОРИЯ ЭТНОРЕЛИГИОЗНЫХ КОНФЛИКТОВ
В мире ныне существует более 180-ти государств, и практически не существует этнически гомогенных государств, К таковым можно условно отнести только 12 стран, (9% всех государств мира). В 25 государствах (18,9%) основная этническая общность составляет 90% населения, еще в 25 странах этот показатель колеблется от 75 до 89 %. В 31 государстве (23,5 %) национальное большинство составляет от 50 до 70 %, и в 39 странах (29,5%) едва ли половине населения является этнически однородной группой. Таким образом, людям разных национальностей так или иначе приходится сосуществовать на одной территории, и мирная жизнь складывается далеко не всегда. Всего в мире насчитывается около 8 тыс. народов — больших и малых — и, теоретически, каждый из них может претендовать на независимость. Таким образом, подавляющее большинство стран мира могут стать ареной межэтнических конфликтов.
На протяжении второй половины XX века в мире было отмечено более 300 этнических конфликтов, которые периодически переходили в стадию насилия. По оценкам ООН, внутригосударственные, в том числе и этнические конфликты, унесли больше жизней, чем классические» войны. Этнические войны стали особенно крупномасштабными и жестокими после окончания «холодной войны». Особо тяжелые последствия имел распад СССР и Югославии. Кроме конфликтов, начавшихся на территории самих этих государств, более двух десятков этнических конфликтов проявились в странах «третьего мира».
Большим влиянием на Западе пользуется концепция «столкновения цивилизаций» С.Хантингтона, она объясняет современные конфликты, в частности недавние акты международного терроризма, конфессиональными различиями. В исламской, конфуцианской, буддистской и православных культурах будто бы не находят отклика идеи западной цивилизации – либерализм, равенство, законность, права человека, рынок, демократия, отделение церкви от государства и др.
Известна также теория этнической границы, понимаемой как субъективно-осознаваемая и переживаемая дистанция в контексте межэтнических отношений. (П.П. Кушнер, М.М. Бахтин). Этническая граница определяется маркерами – культурными характеристиками, имеющими первостепенное значение для данной этнической группы. Их значение и набор могут меняться. Этносоциологические исследования 80х-90х гг. показали, что маркерами могут быть не только ценности, сформированные на культурной основе, но и политические представления, концентрирующие на себе этническую солидарность. Следовательно, этнокультурный разграничитель (такой, как язык титульной национальности, знание или незнание которого влияет на мобильность и даже карьеру людей) заменяется доступом к власти. Отсюда может начаться борьба за большинство в представительных органах власти и все вытекающие из этого дальнейшие обострения ситуации.
Известны также различные подходы к выделению отдельных типов конфликтов. Так, по классификации Г. Лапидус существуют
1) Конфликты, происходящие на межгосударственном уровне (к примеру, конфликт между Россией и Украиной по вопросу о Крыме);
2) Конфликты внутри государства
a) Конфликты с вовлечением в них аборигенных меньшинств (например, лезгин в Азербайджане и Дагестане);
b) Конфликты с вовлечением в них общин пришлого населения;
c) Конфликты с вовлечением насильственно перемещенных меньшинств (крымские татары);
d) Конфликты, возникающие в результате попыток пересмотра отношений между бывшими автономными республиками и правительствами государств-преемников (Абхазии в Грузии, Татарстана в России).
2.1. КОНФЛИКТЫ НА МЕЖДУНАРОДНОЙ АРЕНЕ
В XX веке мир потрясли три волны этнических конфликтов, закончившиеся образованием десятков новых, большей частью национальных, государств. Первая волна образовалась после окончания Первой Мировой войны, распада двух империй – Австро-Венгерской и Оттоманской, на территории которых возникли новые государства. Вторая волна была инициирована Второй Мировой войной и крахом колониальных держав. Третья волна образовалась после распада СССР. Многие исследователи считают, что ныне человечество находится на излете «третьей волны», что делает возможным предсказать, что новые этнические конфликты будут возникать относительно редко. Однако, при наличии многих народов, не имеющих своего государства (например, курдов, компактно живущих в Турции, Ираке, Сирии и Иране) никто не знает, когда и при каких условиях начнется «четвертая волна».
В последние десятилетия за Африкой прочно утвердилась репутация самого конфликтоопасного региона нашей планеты. За постколониальный период на континенте было зафиксировано 35 вооруженных конфликтов, в ходе которых погибло около 10млн. человек, большая часть которых – гражданское население. На протяжении многих лет и даже десятилетий болевыми точками на континенте оставались Ангола, Сомали, Судан, Заир (ныне Демократическая Республика Конго), Руанда, Бурунди, Либерия, Нигерия, Эфиопия, Мозамбик, Западная Сахара, Уганда, Чад, Мавритания, некоторые другие страны. Ослабление военно-политического вмешательства в дела Африки со стороны сверх держав первоначально привело к снижению числа и интенсивности конфликтов в регионе, однако возобновились старые и вспыхнули новые распри, в которых борьба различных политических сил уже не маскировалась противостоянием Востока и Запада, а широко подпитывалась традиционными этническими, конфессиональными конфликтами.
Фактор этничности в Африке (насчитывается 300-500 народностей и племен) сильно влияет на всю политическую и общественную жизнь, находит широкое отражение в клановой системе и в столь характерном для Черной Африки явлении, как трайбализм (от англ. tribe — «племя»). Так называют межплеменные противоречия и вражду, истоки которых восходят к эпохе родоплеменных отношений. Затем трайбализм получил развитие в эпоху превращения Африки в колониальный материк. И ныне в условиях этнического калейдоскопа и постоянной межэтнической борьбы за власть он сохраняет свое отрицательное воздействие на общественные процессы, способствуя консервации национально-племенной обособленности. Во многих случаях этнические конфликты переходят в стадию геноцида — так произошло, например, в Руанде в 1990-е годы.
Игнорирование этнического фактора было бы большой ошибкой и в благополучных государствах, даже в Северной Америке и Западной Европе. Так, Канада в результате референдума 1995 г. среди франкоканадцев едва не раскололась на два государства, а, следовательно — и на две нации. Примером может служить и Великобритания, где происходит процесс институциализации шотландской, ольстерской и уэльской автономий и превращение их в субнации. В Бельгии также наблюдается фактически возникновение двух субнаций на основе валлонского и фламандского этносов. Даже в благополучной Франции все не так спокойно в этнонациональном плане, как кажется на первый взгляд. Речь идет не только о взаимоотношениях между французами, с одной стороны, и корсиканцами, бретонцами, эльзасцами и басками, — с другой, но и о не столь уж неудачных попытках возрождения провансальского языка и самосознания, несмотря на многовековую традицию ассимиляции последнего.
На Балканском полуострове существует несколько культурных регионов и типов цивилизации. При создании Социалистической Федеративной республики Югославии, состоявшей из шести республик, основным критерием их образования был этнический состав населения. Этот важнейший фактор впоследствии и был использован идеологами национальных движений и способствовал распаду федерации. В Боснии и Герцеговине боснийцы-мусульмане составляли 43,7% населения, сербы — 31,4%, хорваты — 17,3%. В Черногории проживало 61,5% черногорцев, в Хорватии 77,9 % составляли хорваты, в Сербии 65,8 % — сербы, это с автономными краями Воеводина, Косово и Метохия. Без них же в Сербии сербы составляли 87,3 %. В Словении словенцев — 87,6 %, Таким образом, в каждой из республик проживали и представители этнических групп других титульных национальностей, а также значительное количество венгров, турок, итальянцев, болгар, греков, цыган и румын.
Балканский конфликт также стал ярким примером проявления очень важных неэкономических факторов – конфессионального и лингвистического.
Классическим примером межэтнического и межрелигиозного конфликта можно назвать противостояние на Ближнем Востоке. Ближний Восток — центр быстро растущего мирового узла инфраструктуры и коммуникаций. Здесь сосредоточены религиозные центры и святыни трех мировых религий. На сегодняшний день ушли в прошлое иудео-христианские конфликты, но осталось противоборство между иудеями и мусульманами. Если в масштабе всей планеты пока, к счастью, рано говорить об этом явлении, то в районе Иерусалима – это уже свершившийся факт. Уже почти столетие на Ближнем Востоке арабы и евреи противостоят друг другу. Их конфликт – один из наиболее застарелых и сложных по своей структуре.
Арабо-израильский это территориальный конфликт, так как важнейшее место в нем занимает спор о государственной (административной) принадлежности территорий, их административного статуса, а также о праве определенных групп населения проживать на этих территориях, владеть и распоряжаться ими. Однако многие, особенно арабские исследователи, акцентируют внимание на религиозном характере арабо-израильского конфликта, представляя его как столкновение между евреями и мусульманами. Но внимательное рассмотрение содержания данного конфликта на разных этапах его развития позволяет сделать вывод о том, что этнический момент в нем гораздо более явственен, чем религиозный.
Хотя и арабы, и евреи являются семитами, этнический характер конфликту между ними придает, прежде всего, сионистская идеология, которая исходит из идеи национального превосходства евреев над другими народами, их богоизбранности, проповедуя непримиримость по отношению к другим народам и арабам, в частности. С другой стороны, у части арабской политической элиты, особенно у той, которая стоит на позициях крайнего арабского национализма, одним из аргументов непримиримости к Израилю является утверждение, что он создан «чужаками, прибывшими из разных стран мира».
В подходе ряда мусульманских государств (Иран, Пакистан, Саудовская Аравия, Ливия и некоторые другие) к ближневосточному конфликту преобладает религиозная интерпретация его. На официальном уровне раздавались и раздаются призывы к джихаду против Израиля. В настоящее время против еврейского государства ведут вооруженную борьбу такие исламистские организации и движения, как ХАМАС, Аль-Джихад аль-ислами, Хизбалла, Амаль и др.
Конфликты стали реальностью в связи с резким обострением межнациональных отношений в бывшем СССР со второй половины 80-х годов. Националистические проявления в ряде республик насторожили центр, но никаких действенных мер по их локализации предпринято не было. Первые беспорядки на этнополитической почве произошли весной 1986 года в Якутии, а в декабре этого же года — в Алма-Ате. Затем последовали демонстрации крымских татар в городах Узбекистана (Ташкенте, Бекабаде, Янгиюле, Фергане, Намангане и др.), в Москве на Красной площади. Началась эскалация этнических конфликтов, приведших к кровопролитию (Сумгаит, Фергана, Ош). Зона конфликтных действий расширилась. В 1989 году возникло несколько очагов конфликтов в Средней Азии, Закавказье. Позднее их огонь охватил Приднестровье, Крым, Поволжье, Северный Кавказ.
2.2 Межнациональные проблемы в России
По количеству тайных и явных столкновений наиболее конфликтогенным регионом России является Какваз, где все вооруженные межэтнические противоборства были следствием неразрешенных многолетних латентных конфликтов. Армяно-азербайджанский конфликт из-за Нагорного Карабаха начинался с «войны петиций и митингов», этнических погромов и только затем перерос в крупное военное противоборство. Грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликты изначально развивались как политико-правовые (статусные) споры. Осетино-ингушский этнотерриториальный конфликт был запрограммирован сталинской депортацией 1944 г. и последующей непоследовательной политикой по ликвидации ее последствий. Российско-чеченский конфликт на первом этапе сочетал в себе и политико-правовые и исторические коллизии. Целый ряд кавказских конфликтов остался на уровне латентных. Между кабардинцами и балкарцами в Кабардино-Балкарии, карачаевцами и черкесами в Карачаево-Черкесии, грузинами и азербайджанцами в Квемо-Картли, грузинами и армянами в Самцхе-Джавахети, русским населением Дона, Кубани, Ставрополья и мигрантами боевые действия не велись и не ведутся. Однако в последние 15 лет отношения между перечисленными этническими группами не единожды обострялись. Формы межэтнического противоборства в данных случаях носили менее радикальный характер (массовые акции, драки, кадровые преференции для «своих» и стеснения для «чужаков»). Целый ряд межэтнических и межконфессиональных конфликтов начала 1990-х годов в Дагестане (аварско-чеченский, кумыкско-аварский, лакско-кумыкский, противоборство русских и горских переселенцев в Кизлярском районе, конфликт между салафитами и тарикатистами) сопровождался насилием. Однако эти столкновения не переросли в военное противоборство и к концу 1990-х годов перешли в разряд латентных.
Ряд зарубежных и отечественных исследователей считает, что межэтнические конфликты в России происходят часто между двумя главными типами цивилизаций, характеризующими евроазиатскую сущность страны — западным христианским в своей основе и южным исламским.
Наиболее полноценной классификацией этнических противоречий в России на сегодняшний день представляется следующая
· «статусные» конфликты российских республик с федеральным правительством, вызванные стремлением республик добиться большего объема прав или вообще стать независимыми государствами;
· территориальные конфликты между субъектами федерации;
· внутренние (происходящие внутри субъектов федерации) этнополитические конфликты, связанные с реальными противоречиями между интересами различных этнических групп. В основном это противоречия между называемыми титульными нациями и русским (русскоязычным), а также и не «титульным» населением в республиках.
Далее приведены некоторые статистические данные социологических опросов.

Таблица 1. Распределение ответов на вопрос «С какими из перечисленных явлений Вам приходилось сталкиваться в повседневной жизни?», %

Негативные явления
Ставрополь
Оренбург
Москва

2005 г.
2006 г.
2005 г.
2006 г.
2005 г.
2006 г.

Назначение на руководящие должности по национальному признаку
10 22
11 22
8 17

Непропорциональное представительство в местных органах власти
5 10
9 14
4 10

Предоставление материальных благ в зависимости от национальной принадлежности
8 21
7 22
8 14

Сохранение национальных пережитков
20 36
17 44
15 30

Предубеждение против людей иных национальностей, мигрантов
34 55
18 27
34 41

Использование религии для возбуждения национальных предрассудков
5 7
2 15
7 6

Хулиганские действия на национальной почве
29 49
18 30
27 44

Неприязнь к представителям других республик, занимающимся торговлей
66 67
55 53
73 67

Под влиянием постоянного неудовлетворения собственным национальным статусом у значительной части общества сформировалась установка на активные действия в конфликтной ситуации на стороне своей национальной группы.

Таблица 2. Готовность участия в конфликтах, %

Города
Нерусские
Русские

Петрозаводск
55
64

Оренбург
50
63

Уфа
52
63

Улан — Удэ
72
58

Якутск
68
70

Ставрополь
68
73

Черкесск
74
68

Разгорающиеся и тлеющие очаги межнациональной конфронтации в нестабильных районах страны создают серьезную опасность укреплению и совершенствованию государственности. Ощущение нестабильности социального климата повышает тревожность массового сознания, делает население восприимчивым к разного вида «фобиям», страху за завтрашний день, порождает стремление избавиться от «чужих» или, во всяком случае, ограничить их права в надежде обеспечить себе безопасность и благополучие. На этом фоне весьма значимым становится влияние информационных потоков на протекание конфликтов, а в отдельных случаях это влияние перерастает в целенаправленную информационную войну.
В ходе социологического опроса, проведённого ЦМиСИ Кадрового Дома «СуперДжоб» (www.superjob.ru) с 10 по 11 апреля 2006 года, респондентам (общий объём выборки 1600 респондентов) было предложено утверждение, что средства массовой информации провоцируют межнациональные конфликты. 45% россиян не согласились с этим, при этом более подробные результаты следующие
«Причины межнациональных конфликтов совсем в другом. Вышеприведённое утверждение, возможно, справедливо для каких-то единичных частных эпизодов, но никак не является одной из основных причин»;
«Межнациональные конфликты обусловлены множеством факторов, в первую очередь, снижением материального, культурного, образовательного уровней населения. СМИ виноваты лишь в том, что крайне поверхностно и не всегда компетентно подходят к вопросам межнациональных отношений»;
«На мой взгляд, предпосылки межнациональных конфликтов складываются на базе более сложных разногласий — этнического, политического, экономического и другого характера. Взваливать всю вину на СМИ — значит уходить от ответственности»;
«Мне кажется, что средства массовой информации сейчас просто констатируют факты происходящих межнациональных конфликтов. И спасибо им за то, что они бьют в колокола о проблеме межнациональных конфликтов, заставляя тем самым простых обывателей хотя бы задуматься о том, что происходит»;
«Старая тема! У этой проблемы более глубокие исторические корни. Было бы слишком просто обвинить СМИ, но они виноваты настолько же, насколько дореволюционные издательства России, печатавшие листовки, виноваты в Октябрьской революции»;
«…так просто кажется, потому что СМИ неотделимы от общества и того, что в нем происходит».
Тем не менее, 39% россиян считают, что СМИ всё же оказывают своё негативное влияние на разжигание межнациональной розни
«Свобода слова — это не вседозволенность. СМИ должны понимать всю полноту ответственности за каждое свое высказывание и делать их не в погоне за сенсацией, а взвешивая все возможные последствия… Но это доступно только профессионалам своего дела».
«…некоторым программам надо быть особенно аккуратными в выражениях и преподнесении информации людям. Рассказывать о проблемах межнациональных и межрелигиозных отношений следует осторожно, чтобы не провоцировать конфликты на этой почве».
«Не все журналисты имеют достаточно высокую квалификацию, чтобы деликатно, умело, аргументировано и убедительно писать на темы межнациональных отношений».
«Сообщая о всех отрицательных фактах в межнациональных отношениях, СМИ почему-то ничего или крайне мало говорят о положительном в этих отношениях».
«Вопросы межнациональных и межрелигиозных конфликтов очень сложны и требуют тщательного анализа специалистов. Стремление СМИ любой ценой преподнести «жареное» вряд ли является причиной столь серьёзных проблем».
Затруднились дать ответ на вопрос 16% жителей РФ.
Факторы, причины этно-территориальных конфликтов, безусловно, необходимо отличать от тех доводов, которые приводят инициаторы постановки территориального вопроса в обоснование своих притязаний. Особенно часто могут обыгрываться тезисы о “несправедливости” существующих границ между государствами (регионами), правах того или иного этноса (не демоса — всего населения региона, а именно конкретного этноса) на территориальную сецессию, национально-государственную суверенизацию или политико-административную автономизацию, интеграцию разделенных государственными границами т.н. “этнических территорий”. При желании, “обосновано” может быть любое из требований такого рода, а для каждого из них найдены соответствующие причины, не позволяющие отказаться от его реализации.
Особенно показательны в этом отношении частые апелляции сторонников ревизии границ к историческому прошлому в попытках доказать “исконную” принадлежность оспариваемой территории своему этносу, этноцентристская трактовка права наций на самоопределение (когда понятие “нация” фактически подменяется понятием “этнос”), а также игнорирование принятого в международной практике принципа преемственности суверенитета. Последний, утверждающий в т.ч. преемственность границ новых суверенных государств их территориальным границам на момент обретения ими независимости, для постсоветского пространства особенно важен. Границы, “доставшиеся в наследство”, какими бы они ни были, — это объективная данность. Попытки их “улучшить”, скорректировать, изменить — дело не только смертельно опасное, но и бессмысленное по сути. Ибо практически никакая граница не будет оптимальной, удовлетворяющей сразу всем критериям — от этнических и историко-культурных до экономико-географических и геополитических.

3. УРЕГУЛИРОВАНИЕ ЭТНОРЕЛИГИОЗНЫХ КОНФЛИКТОВ
Во многих странах мира уже многие десятилетия существуют службы, нацеленные на разрешение этнических конфликтов. Например, в США начиная с 50-х гг. анализ этнических конфликтов организован в рамках Службы общинных отношений. В нашей стране конфликтологические аналитические центры и исследовательские группы возникли только на рубеже 90-х гг.
Обычно выделяется три основные стратегии разрешения этнических конфликтов на макроуровне 1) применение правовых механизмов; 2) переговоры; 3) информационный путь.
Что касается первой стратегии, то программой-максимум — трудно достижимой в реальности — должно стать совершенствование законодательства в этой области в полиэтнических государствах.
Когда говорят об информационном пути разрешения конфликтов, имеется в виду взаимный обмен информацией между группами с соблюдением условий, способствующих изменению ситуации.
Во время армяно-азербайджанского конфликта по поводу Нагорного Карабаха обе конфликтующие стороны обвиняли московские средства массовой коммуникации в сочувствии противоположной стороне, отключали каналы центрального телевидения бывшего СССР, запрещали распространение российских газет в своей республике (в Азербайджане — за проармянскую позицию, в Армении — за проазербайджанскую). Положение несколько стабилизировалось, когда стали передавать и публиковать «репортажи с двумя лицами», отражающие точку зрения двух конфликтующих сторон.
Информация о сходстве и различиях между культурами и их представителями также способствует улучшению отношений между ними. В качестве примера успешной программы можно привести проект «Как прекрасно, что мы разные», осуществленный с целью смягчения напряженности между иммигрантами и местными жителями в Нидерландах. Проект включал знакомство двух общин с культурой и особенностями ментальности друг друга в течение года в газетах и электронных средствах массовой коммуникации было помещено большое количество материалов на эти темы. Целенаправленный показ в американских кинофильмах преуспевающего афроамериканского бизнесмена или ученого вместо ленивого и грязного «ниггера» представляет собой попытку трансформировать стереотип конкретной группы.
Полное разрешение этнических конфликтов психологическими методами — практически утопия. К столь нерадостному заключению приходят практически все исследователи данной проблемы, какой бы теоретической ориентации они ни придерживались. Но по мнению 3. Фрейда, надо пытаться так изменить направление человеческой агрессии, чтобы она не обязательно находила свое выражение в виде войны. В этом может помочь установление эмоциональных связей между людьми через идентификацию, понимаемую Фрейдом как достижение общности чувств.
За свою историю человечество накопило немалый опыт ненасильственного урегулирования конфликтов. Однако лишь со второй половины XX столетия, когда стало очевидным, что конфликты являются реальной угрозой выживанию человечества, в мире начала складываться самостоятельная область научных исследований, один из главных предметов которой — предупреждение открытых, вооруженных форм проявления конфликтов, их урегулирование или улаживание, а также разрешение конфликтов мирными средствами.
Для более или менее успешного урегулирования конфликтов очень важно условие наличие определенных предпосылок, как то
· каждая из враждующих сторон должна иметь единое командование и контролироваться им;
· стороны должны контролировать территории, которые обеспечивали бы им относительную безопасность после заключения перемирия;
· достижение состояния определенного равновесия в конфликте, когда стороны либо временно исчерпали свои военные возможности, либо уже добились многих своих целей;
· присутствие влиятельного посредника, способного повысить интерес сторон к достижению перемирия и добиться признания этнического меньшинства в качестве стороны в конфликте;
· согласие сторон на «замораживание» кризиса и на то, чтобы отложить всеобъемлющее политическое урегулирование на неопределенный срок;
· размещение по линии разъединения миротворческих сил, достаточно авторитетных или сильных для сдерживания сторон от возобновления боевых действий.
В случае вооруженного конфликта наличие авторитетного единого командования у каждой из воюющих группировок, которое обладало бы достаточной властью, является первым необходимым условием для ведения любых переговоров о прекращении огня. В противном случае достижение каких-либо соглашений вообще не представляется возможным. Не случайно одним из первых шагов российских властей по разрешению осетино-ингушского конфликта было создание властных структур в Ингушетии с тем, чтобы иметь лидера, с которым можно было бы вести диалог. Наличие контроля над территорией, обеспечивающей сторонам хотя бы относительную безопасность, представляется едва ли не ключевой предпосылкой к урегулированию.
Действия по нейтрализации конфронтационных устремлении участников межэтнических конфликтов укладываются в рамки некоторых общих правил, выведенных из имеющегося опыта разрешения таких конфликтов. В их числе
· легитимация конфликта — официальное признание существующими властными структурами и конфликтующими сторонами наличия самой проблемы (предмета конфликта), нуждающейся в обсуждении и разрешении;
· институциализация конфликта — выработка признаваемых обеими сторонами правил, норм, регламента цивилизованного конфликтного поведения;
· целесообразность перевода конфликта в юридическую плоскость;
· введение института посредничества при организации переговорного процесса;
· информационное обеспечение урегулирования конфликта, то есть открытость, «прозрачность» переговоров, доступность и объективность информации о ходе развития конфликта для всех заинтересованных граждан и др.
И, конечно же, в сфере этнополитических конфликтов, как и во всех других, все также действенно старое правило конфликты легче предупредить, чем впоследствии разрешить. На это и должна быть направлена национальная политика государства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Причиной возникновения этнического конфликта может стать посягательство на территорию проживания этноса, стремление этносов выходить из-под «имперского обруча» и создавать независимые территориально-государственные образования.
Борьба за природные ресурсы, приоритеты в трудовой деятельности, социальные гарантии – всё это вызывает этнические стычки, которые в дальнейшем перерастают в крупномасштабный конфликт.
Прогнозирование, предупреждение и разрешение этнических конфликтов – важная задача современной науки. Регулирование конфликтов на этнической основе, поиск взаимопонимания сторон затрудняется рядом факторов, к которым следует отнести следующие
•Конфликтующие этнические группы существенно различаются по культурным характеристикам (язык, религия, образ жизни);
•Конфликтующие этнические группы существенно отличаются по социально-политическому статусу;
•На территории проживания одного из этносов за исторически короткий срок существенно меняется ситуация
•Наличие внешних по отношению к конфликтующим сторонам сил, заинтересованных в продолжение конфликта;
•Конфликтующие стороны сформировали устойчивые негативные стереотипы по отношению друг к другу.
Рассматривая технологические проблемы урегулирования этнических конфликтов, директор Проекта по системам переговоров при Школе права Гарвардского университета У. Юри пришел к очень интересному выводу о том, что «увеличение числа этнических конфликтов стало результатом широкого позитивного явления — передачи властных полномочий на более низкий политический уровень». Он отмечает, что все этнические группы в мире в своем развитии проходят три этапа этап зависимости и дискриминации, этап независимости и этап взаимозависимости, или взаимовыгодного сосуществования с другими группами.
Вместе с тем Юри отмечает, что большинство людей живет ныне в многонациональных сообществах и поэтому важно найти способы, как «свести наши различия к позитивному, а не отрицательному балансу». Причем, как особо подчеркивает У. Юри, именно разрешение разногласий в ходе переговоров является важнейшим завоеванием демократии, а не выборы или возможность обратиться в судебные органы.
Обобщая опыт урегулирования этнических конфликтов, исследователь предложил свою технологию возможных действий. Конфликт чрезвычайно трудно погасить, гораздо легче его предотвратить, и самым первым шагом на этом пути должно стать широкое обсуждение конфликтной ситуации в форме дискуссий. Они могут быть закрытыми, чтобы обеспечить доверительный характер обмена мнениями, или публичными, в которых принимают участие широкие слои населения. Базовыми правилами таких дискуссий должны быть три непременных принципа «не обвиняй» — это ведет обычно к поляризации мнений; «никаких личных нападок» — это может оказывать большое сдерживающее влияние; «не прерывай» — научись слушать другого, понимание и сближение возможны только в том случае, если участники дискуссии будут прислушиваться друг к другу.
Двадцатый век не дал универсального рецепта решения таких конфликтов. Единственно, что стало очевидным, — эти конфликты не имеют решения, если не достигнуто согласие между непосредственными сторонами конфликта. Третья сторона может выполнять либо роль посредника, либо — гаранта. А условием мирной трансформации конфликта может быть только отказ от применения силы, именно потому, что в конечном итоге нужна готовность к устранению ненависти между конфликтующими сторонами.
Однако не следует забывать также и о том, что в мире есть достаточно много примеров, которые показывают, что совместное сожительство разных этнических групп возможно не только в мире, но и в русле взаимовыгодных социо-культурных и экономических взаимоотношений. Пример тому в нашей стране – опыт Сибири. Изменение национального состава не обязательно провоцирует возникновение межэтнической напряженности. Более того, миграционные процессы в развитых странах иногда стимулируются государством для решения возникающих социальных проблем. Многонациональный состав европейских и американских городов при развитии такого зла, как этническая преступность, в значительной мере определил интенсивный характер развития частного предпринимательства, городской инфраструктуры, городской культуры, пополнения бюджетов городов и регионов.
этнорелигиозный конфликт межнациональный

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. М., 2000.
2. Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Этнические проблемы совре-менности и культура межнационального общения. (Учебное пособие под ред. проф. В.А. Шаповалова). Ставрополь, 2003.
3. Амелин. В.В. Этнополитические конфликты типы и формы проявления, региональные особенности Теоретический журнал СКЕОО. — 1998. — №1.
4. Андреева Г.М. Социальная психология. М. Аспект Пресс, 1996.
5. Балушок В. Этническое и национальное динамика взаимодействия// Социология теория, методы, маркетинг. — 1999. — №1.
6. Гараджа В.И., Руткевич Е.Д. Религия и общество хрестоматия по социологии религии. М. Аспект Пресс, 1996.
7. Дмитриев А.В. Конфликтология. – М. Гардарики, 2000.
8. Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. М., 2004.
9. Комоцкая В.Д. Фактор политической культуры в межэтнических конфликтах на территории бывшего СССР.
10. Налчаджан А. Этнопсихология. СПб. Питер, 2004.
11. Петтигрю Т. Социология расовых и этнических отношений М., 1998.
12. Садохин А.П., Грушевицкая Т.Г. Этнология. – М. Академия, 2000.
13. Сеидов В.Г., Айходжаев Т.Т. Информационное противостояние в арабо-израильском конфликте на Ближнем Востоке. Дипломатическая академия МИД РФ.
14. Сикевич З.В. Социология и психология национальных отношений. ч 1,2. СПб, 1999.
15. Соснин В.А. Социально-психологическая динамика межэтнических конфликтов.
16. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М.; 2000.

«