«Артмир» по Достоевскому

«Артмир» по Достоевскому

«Артмир» по Достоевскому

Казин А. Л.
«Если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир»
(Ин. 12, 47)
Предисловие
Предлагая современной публике разговоры знаменитых братьев Карамазовых, я должен предупредить читателя, что не претендую, разумеется, на лавры предшественника моего Федора Михайловича Достоевского, в романе которого впервые были выведены на свет Божий названные персонажи. Я лишь передаю то, что слышал, а так как подслушивать нехорошо, то я и тут должен объясниться. А именно путешествуя в 2004 году, в январе месяце (как раз на святках было дело) по нашей всё ещё необъятной, хотя и наполовину уменьшившейся со времен Федора Михайловича матушке-России, заехал я случайно в городок Скотопригоньевск, где, как помнит читатель, и происходит действие романа «Братья Карамазовы». Более того, я остановился отдохнуть в том самом трактире «Столичный город», где встречались друг с другом многие лица, описанные в упомянутом романе. Как ни странно, трактир за прошедшие 130 лет отлично сохранился, и даже обогатился пристройками в виде подземного гаража, сауны и рестораном с отдельными кабинетами, где, собственно, я и услышал разговор пятерых мужчин. Они сидели рядом со мной, в соседнем кабинете, отделенном от моего только тонкой – я бы сказал, символической – перегородкой, да и то не доходившей до потолка, так что их громкие голоса были слышны как нельзя лучше. Сначала я пытался отвлечься от них как от назойливого чужого шума, но потом что-то в их беседе показалось мне до боли знакомым во-первых, конечно, сама тема её — всё те же мировые вопросы, без которых русский человек обойтись по-прежнему не может. Во-вторых, меня насторожили имена – Иван, Алексей, Митя, а уж когда я услышал, что тут же находится некто Федор Павлович, а прислуживает им (одновременно участвуя в беседе) лакей Смердяков, мне всё стало ясно. Почти против воли я навострил уши. А так как память у меня превосходная, я и решился передать интересующимся такими «философическими» разговорами читателям то, что слышал своими ушами, и даже отчасти видел своими глазами. Могу засвидетельствовать, что выглядели отец с сыновьями совсем неплохо Дмитрий Федорович, как и прежде, был порывист и прям, Иван Федорович – задумчив, Алеша – благочестив. Федор Павлович, внимая молодежи, больше помалкивал или задавал вопросы, весьма, впрочем, дельные. Только Смердяков, как показалось мне, изменился – из забитого слуги он превратился во вполне равного участника господской беседы. Порой и вовсе непонятно было, кто у них теперь господин, а кто слуга. Впрочем, судите сами.
Беседа первая
Федор Павлович А известно ли вам, милостивые государи мои, что в нынешних журналах романы с матом печатают? Раньше цензура такого нипочем бы не пропустила – ведь сами Тютчев да Гончаров, по высочайшему повелению, цензорами служили. А Салтыков – так тот вообще губернатором был.Ты, Иван, что об этом думаешь?
Иван Печатают. Без мата нынче нельзя.
Федор Павлович Да я-то не против. Наоборот, иной раз так начитаешься, что сразу к какой-нибудь «мовешке» потянет. Но все же странно как-то это…
Митя Чего тут странного! Мерзость всё это, особенно когда по телевизору, да круглые сутки, да по всем каналам. Такое раньше только у Луки Мудищева да у маркиза де Сада можно было прочитать. Так он в тюрьме сидел!
Смердяков А мне нравится. Иной раз грубовато, конечно, получается, особенно у наших русачков. Но уж если парижский, или, к примеру, голландский писатель-киношник за этакое дело возьмутся – пальчики оближешь. Вот посмотрел я тут недавно «Восемь с половиной женщин», а потом «Девять с половиной недель»… Вкусно!
Иван Вечно ты, Смердяков, на пошлость сведешь. Взял бы хоть книгу какую ученую почитал. В современной науке всё это понято и описано. В философии это называется «мета-нормативной этикой», в кино – «виртуальной эротикой», в психологии – «сублимацией». Человек – существо сложное, так сказать, многоярусное, хотя и грешное, конечно. Ему отдушина нужна. Вот мой великий инквизитор это прекрасно понимал.
Алеша Твой инквизитор был католик, и потому разделял человека на небесную душу и грязную, похотливую плоть. Этому его ещё бл. Августин своей книгой «О Граде Божьем» научил. В православии такого противопоставления нет. У нас и белое духовенство женатое.
Федор Павлович Постойте, постойте. Я что-то не понял. Так что, все эти сочинения, вроде «Голубого сала» В. Сорокина или фильмы с содомским грехом – это всё искусством теперь почитают?
Иван А чем же ещё? Человек – не ангел. Это уж вы Создателю пеняйте, что он нас такими на свет выпустил. А прикрывать правду фиговым листком – одно ханжество.
Митя Это смотря что понимать под правдой. Вот при советском императоре Иосифе Виссарионовиче этих голубых в кутузках держали, и правильно делали!
Смердяков Это всё русское варварство. Вы что, в Амстердаме, в квартале красных фонарей, никогда не бывали? «Плейбоя» в руках не держали?
Алеша Честно признаюсь, в Амстердаме не был, да и не очень хочется. Прав брат Дмитрий – гадость всё это, распущенность души и тела. Только бороться с ней изнутри надо, а не извне. Впрочем, известно, что Господь сделал с Содомом.
Федор Павлович Так это когда было…
Алеша Для Бога тысяча лет – как один день, и один день – как тысяча лет.
Иван Удивляешь ты меня иногда, брат. Зачем ты из пушек по воробьям стреляешь? Вот родитель наш хоть и «поросенок» (простите, батюшка), а мыслит правильно. Что сравнивать древний Израиль с сегодняшним днем? Кстати, сам божественный Платон любовь к прекрасному мальчику ставил выше любви к женщине. А фильм великого Висконти «Смерть в Венеции» вы видели? Я уж не говорю о картинах Дерека Джармена. Да и вообще прогресс есть расширение пространства свободы – это ещё старик Гегель доказал.
Федор Павлолвич Ай да Гегель, ай да сукин сын!
Алеша А его ученик Карл Маркс ради свободы разрешил людей по совести убивать. Не даром ведь в фашистской Германии твой Гегель чуть ли не официальным философом был.
Смердяков Всё это вчерашний день. Чай, в ХХI веке живем. Ну кто сейчас Гегеля с Марксом помнит? То ли дело домашний кинотеатр с сотней телеканалов и «дивидишкой» такое увидишь, что всё забудешь… Про кибервойны и киберсекс слыхали?
Митя Свинья и есть свинья. Чтобы «любовь» на экране смотреть, надо её в жизни погубить. Пока Грушенька со мной, мне никакой «телеклюквы» не надо, хотя, конечно, с похмелья иной раз чего не глянешь…
Федор Павлович Да, помнится, при советской власти говорили, что у нас вовсе секса нет. А детей-то как же рожали? Хи-хи-хи…
Алеша Вы путаете, батюшка. Одно дело – супружеская любовь и дети от неё (брак как церковное таинство), и другое – секс как публичный акт, выставленный на показ. Такой секс, наверное, в аду происходит, а здесь ещё только пробуется.
Иван Не соглашусь с вами, Алексей Федорович. Если так рассуждать, то надо для супругов специальные балахоны с дырочками делать, чтобы они, не дай Бог, в сладострастие не впали. Советская власть отменила секс вместе с бизнесом любите, дескать, без эротики, работайте без денег. И то и другое оказалось утопией. Есть заповедь – плодитесь и размножайтесь!
Федор Павлович Плодились и плодиться будем! Но как же всё-таки с искусством быть?
Иван А что вы называете искусством?
Федор Павлович Как что? Романы, спектакли, фильмы….
Иван А телефонная книга – не искусство?
Смердяков Телефонная – не искусство. А вот журнал «Плейбой» – настоящее искусство. Или вот в Петербурге, слышал, «Митин журнал» издаётся…
Митя Всякий кулик своё болото хвалит.
Иван Не в этом дело. Нынче в художественной культуре время постмодерна («артхауза»). Как бы вам объяснить… Это такое направление, когда собственно творчества, да и вообще искусства как такового уже нет, а есть игра в знаки, за которыми нет никакой «другой» реальности. Реальность – это и есть сами знаки. Действительности нет, красоты нет, Бога нет, даже человека уже нет…
Федор Павлович Вот это да! А что же есть?
Иван Слова, жесты, симулякры, трансгрессии, виртуалы… Именно поэтому в границы «артмира» сегодня входит всё, что угодно – ведь это всего лишь означающие без означаемых, игра стеклянных бус…
Смердяков Что-то вроде фальшивых денег?
Иван Некоторая аналогия имеется – ты всегда был неглуп.
Алеша И ты об этом так спокойно рассуждаешь, брат?
Иван Что же делать, Алеша? Такова жизнь
Федор Павлович Да, Иван – сфинкс. Боюсь его…
Иван Не бойтесь, батюшка, мы вас больше со Смердяковым наедине не оставим.
Федор Павлович И на том спасибо. Но ты мне все-таки ответь, Иван Федорович, коли ты у нас такой умный – что же, в твоём постмодерне искусством действительно может быть что угодно?
Иван Абсолютно всё, от египетской пирамиды до «Моны Лизы» с усами. Это всё «артефакты». Дело не в предмете, а в отношении к нему. На языке эстетики это называется «артизацией» – динамикой смысловой рамки, перемещением границы семантического поля. Вчера она была здесь, сегодня там.
Митя Ну, змей ты, братец! Так что же, если кто-нибудь, к примеру, кучу дерьма в музее сделает, это тоже произведением искусства почитаться будет?
Иван Очень верно изволили заметить, Дмитрий Федорович. Кстати, такие опыты уже неоднократно проделывались – например, у нас в первопрестольной, в Музее изобразительных искусств имени Пушкина, некто Бреннер…
Алеша Перестань, Иван, пожалуйста, слушать стыдно.
Иван А мне стыдно, что вы не знаете элементарной истории искусства. Ещё в 1916 году основатель дадаизма Марсель Дюшан выставил в одном из парижских салонов в качестве скульптуры свой писсуар, а затем пририсовал «Джоконде» усы. Это были смелые художественные акты. Если хотите, это была революция.
Смердяков В Париж, в Париж! Я всегда жалел, что Наполеон не завоевал в 1812 году Россию совсем другие порядки были б-с…
Митя А с Гитлером ты часом не якшался, Смердяков? Лично я его в Берлине в 1945 довивал, до капитана советской армии дослужился.
Смердяков Нет, с Гитлером нам не по дороге. Нам бы что-нибудь повеселее, полиберальнее…
Алеша Либерализм-то как раз Гитлера и породил.
Федор Павлович Ну уж это ты загнул!
Алеша Судите сами. Либерализм – это прежде всего атеизм если Бога нет, всё позволено. В искусстве это проявляется в модерне, где каждый автор – «бог». В политике – это фашизм и коммунизм, где «бог» — это вождь. Стравинский и Пикассо в искусстве – то же самое, что Ленин и Муссолини в политике. Причем вторые только воплощают в жизнь то, что художественно проектируют первые. Об этом Георгий Федотов ещё в 1936 году писал.
Митя По твоему выходит, что фашизм, коммунизм и модернизм – это одно и то же? Но я же с фашистами воевал! «За Родину, за Сталина кричал»! Я и сейчас за компартию голосую.
Алеша Конечно, германский фашизм и русский коммунизм – это разные вещи. Первый – это нордический миф, второй — превращенная форма русского православия. Но горделивый модерн к обоим руку приложил – и русские, и немцы рая на земле без Бога возжаждали. И вождей вместо Бога себе учредили. Не случайно ведь Гитлер в молодости был «свободным художником», а Сталин свободолюбивые стихи писал.
Иван Некоторый резон в этом есть, Алеша. И чтобы такое не повторилось, я предпочитаю современный постмодерн, который не провозглашает никаких «окончательных истин» и «единственно верных учений». Любая истина тоталитарна, она требует всеобщего согласия и приводит к Гулагу и Освенциму. Постмодерн – это нынешний великий инквизитор, не дающий людям ради воображаемой «истины» убивать друг друга. Это даже к Христу ближе. Да здравствует дифференция и ризома!
Митя А вот «либеральные» Соединенные Штаты направо и налево свои бомбы швыряют, порой даже атомные. И по телевизору это на весь мир показывают – «телевизионная война» называется.
Федор Павлович Что-то у вас всё в одну кучу – фашизм, коммунизм, модернизм, бомбы… Голову сломаешь. Давайте лучше коньячку выпьем!
Комментарий издателя Беседа прервалась. Вероятно, наши философы слегка устали. Я ещё посидел немного, и отправился восвояси. Услышанный разговор, однако, не выходил у меня из головы. Так вот, значит, как складываются судьбы людские! За прошедшее столетие карамазовский род, оказывается, не только не прекратился, но выжил, и в некотором роде даже укрепился на земле. Больше всего меня поразило то, что братья Карамазовы, вкупе со своим родителем, точно символизируют собой основные духовно-ментальные типы современной России. Впрочем, это ещё Д. С. Лихачев и В.Е.Семенов заметили. Вот Алеша, например – это православно-христианский тип русской традиции, Дмитрий – патриот с коммунистическим уклоном, Иван — либерал-западник, Смердяков… он и есть Смердяков, смерд. Что касается Федора Павловича, то он, конечно, бабник и выпивоха, хотя, если копнуть поглубже, у него тоже своя крепкая жизненная философия (см. об этом любопытную статью Л.П. Карсавина «Федор Павлович Карамазов как теоретик любви»). В общем, бурный ХХ век не прошел для наших героев даром – они сильно продвинулись в своём развитии, овладели новой терминологией и даже приобрели немалое число сторонников, особенно Смердяков. Хорошо бы их ещё послушать. Зайду завтра опять в «Столичный город».
Беседа вторая
Федор Павлович Итак, Дмитрий Федорович, вы изволите утверждать, что американцы нарочно «телевизионные войны» устраивают?
Митя Конечно, нарочно! Православную Сербию бомбят – сразу по телевизору, Ирак бомбят – туда же. А вы знаете, что Ирак – это Месопотамия, древнейшая цивилизация на земле Шумер, Вавилон, Ассирия… По Библии, именно там Рай находился. Что против этого какие-то подростковые Штаты – буржуазное «животное царство», вообразившее себя новым Римом. С тех пор, как Советский Союз развалили, им всё позволено. “Pax americana” создают. А для этого информационное оружие нужно.
Смердяков И правильно делают. Вот если бы они у нас в Скотопригоньевске объявились, в нашем трактире гораздо лучше бы дело пошло. Если что, я завтра же в Брайтон-Бич…
Федор Павлович Так тебя туда и пустили.
Иван Не о том вы говорите. Американцы – нормальные люди, которые на земле, а не на небе живут. Они хотят устроить для себя удобный мир, с хорошим питанием, полноценным сексом и ласковой смертью. Их ТВ и кино – это смазка хорошей цивилизационной машины. Вы что думаете, Голливуд напрасно миллиарды тратит?
Алеша Но ведь там происходит чудовищное снижение образа человека, Иван. Герой американского экрана – это робот с программой «райское наслаждение – баунти»… Читайте «Протестантскую этику и дух капитализма» М. Вебера — там обозначены корни американского чуда. В его истоке лежит утопия — социальная и технологическая утопия счастья на грешной земле, вплоть до «американской мечты» о просперити с белозубой улыбкой, ограничивающей ее владельца от всего низшего — варварского, от всего внешнего — чужого, но и от всего высшего — богоносного, таинственного. Это утопия мира без страдания, без греха и Воскресения. С православной точки зрения, такой мир — это насмешка над творением Божиим, и самое печальное состоит в том, что смех этот уже прозвучал.
Федор Павлович Браво, Алешенька! Всегда тебя за идеализм любил.
Митя Не идеализм это, а просто красивая сказка. Не потянет современный человек христианского идеала! Помните, как в 17 году наши мужички-«богоносцы» храмы разоряли и священников в прорубях топили? Не знаю, как в Америке, а русскому человеку Вождь нужен.
Смердяков Да и теперь-то в церковь больше «для порядка» ходят. А уж как бывшие секретари обкомов со свечечками стоят – умора…
Иван Кто ходит, кто не ходит – это его личное дело. И в чужую душу лезть нечего. Я уже имел честь сказать вам, что в эпоху постмодерна нет никакой Истины с большой буквы – слишком много конкурирующих «картин мира» создало человечество за свою историю. А коли так, то и Голливуд хорош, и секретари со свечечками пригодятся – лишь бы не мешали друг другу жить. Вот умница Карл Поппер всё это «открытым обществом» назвал. Толерантность нужна. Иначе и нельзя жить в ХХI веке.
Смердяков Ах, Иван Федорович, да вы же мои заветные мысли высказываете! Если бы я так гладко говорить умел… А про киберпанк да про сатанинские сайты в интернете нас не просветите? Очень хотелось бы послушать-с.
Федор Павлович Про это ты лучше у своего любимого Жириновского спроси. Он всё знает – не даром же каждой женщине по мужику обещал. Вот уж действительно гений! Что хочет, то и говорит, любой образ примет, а народ за ним, как овцы за бараном, тянутся. Это как, по-твоему, Иван, называется?
Иван Есть постмодерн в философии, есть в искусстве, есть и в политике. Предметом артизации (в том числе и политической) может быть в принципе любая вещь, поскольку она не обладает четко фиксированной онтологией.
Федор Павлович Ох, Ванюша, попроще! Мы ведь университетов не кончали.
Иван Проще говоря, это значит, что не имя зависит от предмета, а предмет от имени. Рекомендую «Логико-философский трактат» Витгенштейна. Как назовешь вещь или человека, такими они и будут. Здесь Жириновскому в политике действительно равных нет. Впрочем, то же самое делают, например, Пригов в поэзии, Кулик – в акционизме, Юфит – в кино…
Митя Это тот самый Пригов, который сам себя назначил великим поэтом, и велел называть себя не иначе, как Дмитрий Александрович? А художник Кулик – тот и вовсе собаку из себя изображает?
Смердяков Эх, мне бы такие таланты… Впрочем, мы и в своем трактире не пропадем.
Иван Напрасно иронизируете. В современном искусствознании это называется «скандальной самопрезентацией». А что прикажете делать художникам, когда все стихи и романы уже написаны, все фильмы сняты, все философские идеи высказаны? Нынешним Шекспирам остались только «римейки» – игровые перекодировки смысла из одного регистра в другой. Homo ludens – не худший тип человека.
Алеша Вот тут я готов тебя поддержать, брат. Когда сказать по существу уже нечего, начинают говорить о самом говорении, и поневоле заговариваются. Почитай хотя бы того же Деррида – это же шаманское камлание, прости Господи!
Федор Павлович Да уж, попался мне как-то в руки журнал «Искусство кино». Ни словечка не понял, а ведь про кино пишут. Потом мне сказали, что это они «по Дерриде ботают»…
Митя Да они сами не понимают, что пишут. Как говорится, искусство кончилось, но остались искусствоведы – им же жалованье получать надо. А ведь прав был Ленин – из всех искусств для нас важнейшим является кино.
Иван Во многом прав был этот стряпчий. В ХY веке из него вышел бы отличный инквизитор. История вообще не для слабонервных. Но сейчас время фанатиков прошло. Сейчас время либералов – вот посмотрите, какое разнообразие в интернете.
Алеша Опять ты про интернет. Да ведь в этой «веселой относительности» интернета самый бесовский тоталитаризм и сидит.
Смердяков Почему это?
Иван Не согласен. Возьми список наиболее популярных сайтов в рунете. Между прочим, там на первом месте официальная страница Русской Православной церкви, на втором – один из еврейскийх сайтов, и только на третьем – сатанинский. Jedem das seine, как говорят немцы.
Федор Павлович Да уж, вольному — воля, спасенному – рай.
Алеша Интернет – это пространство без стыда. Там нет различия между белым и черным, между Богом и сатаной.
Иван Так всегда было в светской культуре. Культура – это прежде всего свобода.
Смердяков Верно, верно. Захочу — оперетку послушаю, захочу – «Sex pistols» подключу.
Алеша Ты Писание забыл, Иван? Вспомни книгу Бытия. Кто построил первые города, стал ковать орудия из меди и железа, играть на гуслях и свирели? Потомки братоубийцы Каина. Старший сын изгнанных из рая Адама и Евы начал свою земную деятельность с убийства родного брата. За это он был проклят Богом, а его дети и внуки изобрели замену (эрзац) богообщения. Ею и стала культура. Культура – это пограничье между Богом и дьяволом, это светская (мирская) форма духовной жизни, в которой согрешивший дух переживает наложенное на него проклятие.
Федор Павлович А если я, грешный, не хочу ни того, ни другого, а просто по своей глупой воле пожить?
Иван Живите, батюшка, кто же вам не дает. Алексей, по своему обыкновению, хочет навязать вам то, на что вы не способны.
Митя Если человека на волю отпустить, он совсем свиньей станет. По себе знаю. Не случайно же при демократах чернуха со всех экранов лезет. Демократия «низ» любит, гениев и пророков казнит. Она убила Сократа и Христа, она выбрала Гитлера.
Смердяков Имеем право. Чай, в свободной стране живем.
Иван Разрешено всё, что не запрещено. В ХY столетии разрешение на культуру давал великий инквизитор, в середине ХХ века – генералиссимус Сталин. Сегодня дисциплинарные пространства цивилизации анонимны, диалогичны, никого ни к чему не принуждают. Хочет человек путешествовать в киберпространствах – пожалуйста. Хочет называть это «открытым обществом» – ради Бога. Может там хоть с чертом полюбезничать – мне, во всяком случае, не привыкать. Он и без интернета ко мне захаживал.
Федор Павлович Нет уж, увольте-с, мы лучше с коньячком-с.
Смердяков А мне нравится. Иной раз на такой бесовский сайт заедешь… Вот только смелости не хватает. От рождения к падучей склонен. Ну, ничего, скоро такие лекарства изобретут…
Митя Гуляйте, гуляйте, господа. Только скоро друг друга от либерализма кушать начнете. Про «золотой миллиард» слыхали? Это же всемирное рабство! Сами же сказали если Бога нет, всё позволено. Человеку – особенно современному – железная рука нужна, и чтоб была она страшна и любима. Она и защитит его изнутри и снаружи. Помнится, и в Библии сказано начало премудрости – страх Господень.
Алеша Так Господень же страх и Господня любовь! А ты его, Митя, с человеческим запретом путаешь. У Фрейда – психиатра этого венского – культура ведь тоже всего лишь запретом оказалась, а сущность человека у него звериная. И никаким либерализмом её не исправишь.
Федор Павлович Рад бы в рай, да грехи не пускают.
Смердяков А по мне и так хорошо. И никакого вашего рая, Алексей Федорович, мне не надо. Вот известный поэт А.К. Толстой правильно писал только то, говорит, и действительно, что для нашего тела чувствительно. А всё остальное – одни фантазии.
Иван Ты, как всегда, вульгарен, лакей, но мыслишь логично. Во всяком случае, насильно в рай тебя никто тащить уже не будет.
Смердяков Я хоть и лакей, а побогаче некоторых буду. Вон у меня особняк в три этажа строится. Иметь такой дом интереснее, чем читать Томаса Манна – это я своими ушами по радио «Свобода» слышал. Известный умник Борис Парамонов заявил.
Алеша Умный человек в глубине души иногда – ужасный пошляк. Или иное «умен, как бес, и зол ужасно». В Писании как раз о таких сказано, что «сыны века сего догадливее сынов света в своём роде»» (Лк. 16,8).
Федор Павлович В Писании к любому случаю подходящую цитату подобрать можно. А ты представь себе, Алеша, что когда-нибудь все люди праведниками бы сделались. Оно хоть и свято, да скучновато.
Смердяков Ну уж дудки! Однова живем.
Иван Современная культура и хороша тем, что здесь каждый может найти свою нишу. На рояле есть белые и черные клавиши — так же и в религии, искусстве, политике ХХI века есть пространство свободы. Музыка извлекается из всей клавиатуры – иначе это не музыка. Философия постмодерна знает факт многоликости мира, и работает с ним. Постмодерн со своей тотальной игрой есть радикальный плюрализм истин пусть расцветают все цветы.
Митя От твоего «плюрализма» по всему миру уже бойня идет. Лет через 20 атомная бомба будет у любой крупной банды. Посмотрим тогда, как вы, либералы, запоете. Кстати, Нью-Йорк 11 сентября 2001 года по телевизору выглядел покруче любого Голливуда. «Электронный привет» от Апокалипсиса!
Алеша Вот в этом брат Дмитрий прав. Спецслужбы не властны над сердцем человека, если он вырастил в нём зло. Всякая власть есть в конечном счете духовная власть – это каждый день доказывают те же террористы-смертники, которые идут на гибель отнюдь не ради денег.
Иван ХХI век – это эпоха модернизации и вестернизации всего мира. С расширением пространства культуры реальное зло будет маргинализовано и вытеснено на периферию цивилизации. Кстати, в киберпространстве может быть смоделировано («проиграно») любое зло, даже ядерный конец света – никому от этого хуже не будет.
Федор Павлович Ой ли?
Смердяков Нас пугают, а мы не боимся. Кстати, под моим особняком крепкий каменный бункер будет. В случае чего – милости просим. Я уж там и запасец кое-какой сделал.
Алеша Я называю вещи их именами. Зверь с компьютером и атомной дубиной в руке – это плод современной безбожной цивилизации. Именно любезный тебе постмодерн, Иван, уравнивает добро и зло, жизнь и смерть. Помните, как в рассказе Федора Михайловича Достоевского «Бобок» покойники на кладбище хотят «заголиться и обнажиться», чтобы в последний раз насладиться «пространством свободы» перед Страшным Судом. «Свобода от» и «свобода для» – совсем разные вещи.
Смердяков А по мне всё едино. Свобода – она свобода и есть.
Митя От такой свободы до концлагеря – один шаг. Только теперь это будет «электронный концлагерь». Уже теперь для всех ввели ИНН с тайным кодом 666. Или это тоже «артизация»?
Алеша Свободе воли христианина цифры не указ. Если бояться чисел, надо вырвать страницу 666 из всех книг, включая Библию. Бог насильно никого не спасает, но и сатана не может механически (без согласия самого человека) погубить его душу. Образ Божий сохраняется в людях в любом концлагере – будь он хоть обычный, хоть электронный. Читайте «Архипелаг ГУЛАГ».
Иван Что-то вы больно либерально рассуждаете, Алексей Федорович! А я вот вам мнение известного американца Артура Кларка приведу. Он прямо говорит, что «техногенная цивилизация на высшей ступени своего развития не отличается от магической». Это хорошо знгают «кибернавигаторы» – обитатели только что упомянутых вами виртуальных пространств. А фильм «Матрица» вы видели?
Федор Павлович Вот белиберда-то!
Митя Отнюдь не белиберда, папаша! «Компьютерное поколение» давно уже живет в искусственной («артизированной») реальности мировой паутины. Все эти «юзеры», «хакеры»… Они уже не с нами, и им глубоко плевать на Истину, Красоту, Россию. У них даже язык другой – какой-то американо-машинный жаргон. Поколение «ПИ», как назвал их один современный писатель…
Смердяков Хлеба и зрелищ – вот что нужно людям. Как было в Риме, так осталось и теперь. Хлеба у нас, спасибо демократам, довольно. Теперь подавай зрелища.
Иван Это не просто зрелища. Ги Дебор правильно назвал современное общество «обществом спектакля». Это свободное конструирование возможных миров – в философии, в математике, в живописи, на сцене, в мультимедиа. Кстати, в Х1Х веке Шеллинг так определял романтизм мышление о возможном. Сегодня постмодерн как мировоззрение и дигитальные технологии вообще сняли различие между возможным и действительным. Ныне то, что возможно, уже действительно, а действительность есть только одна из возможностей. Если угодно, это и есть техногенная магия. Ещё Гераклит заметил, что вечность походит на ребенка, играющего в шашки. С эпохи Ренессанса европейская наука и колдовство в принципе неразделимы. ХХI век только доводит до логического конца эту божественную игру с «матрицами» бытия.
Федор Павлович Прелестно, прелестно.
Смердяков И мне нравится. Захочу – в преисподнюю загляну, захочу – Николь Кидман поцелую. Я специально для этой цели свой домашний кинотеатр с мощным компьютером соединил.
Иван Ты низок, лакей, но это святое право человека. У тебя, как и у любой человеческой букашки, есть теперь культурная норка. На одной «виртуальной полянке» – голубые, на другой – розовые, на соседней – любители бабочек. Это ещё в прошлом веке Тоффлер в своём «Футурошоке» предсказал. Глядишь, тебе ещё и «клонированное бессмертие» выпадет. А Маклюен со своей «глобальной деревней» ошибся. Слишком мы все разные оказались.
Алеша Вы понимаете, братья, о чем толкуете? Да ведь это замена Божьего мира играми дьявола. Мозаичное сознание (и ещё более подсознание) реализует свои фантазии в электронной форме. Ему никто не противостоит. Человек становится «грешным богом», который всего хочет и всё может. Ему действительно всё позволено. Называйте это как угодно – магией, «артизацией», «фикциональным дискурсом» – вы хотите построить на человеческом грехе множество новых вселенных, и стать в них хозяевами, со своей религией, этикой и эстетикой. Не надо летать на другие планеты – вот они, под рукой. Об этом и говорится в Апокалипсисе перед концом света антихрист будет манить людей чудесами. «Будете как боги» – вот мудрость Змея. «Прогресс» направлен к тому, чтобы осуществить её, и тем все народы соблазнить. Близко уже, при дверях.
Федор Павлович Страшно, Алешенька, пожалей ты меня, старика…
Комментарий издателя Интересно, до чего они договорятся в следующий раз, подумал я, затворяя за собой дверь. Прямо как на ученом совете диспут идет. «Русские мальчики», как известно, все философы.
Беседа третья
Федор Павлович Ну-с, государи мои, давайте завершать наши прения. Может, и жить-то всего ничего осталось, а мы всё разговоры разговариваем. Вы мне прямо скажите, чего вы хотите от искусства, от политики, от Бога? Начинай ты, Смердяков, у тебя всего понятнее.
Смердяков Да чего тут мудрить – я богатым и здоровым быть желаю. И все того же хотят, только некоторые (тут он посмотрел на Ивана Федоровича) это слишком умными словами выражают. Надеюсь, никто не сомневается, что человек произошел от обезьяны? Вкусная еда и вкусный секс – вот что ему нужно, а всё остальное по боку. Я же человек откровенный чтоб всему миру провалиться, а мне чтобы чай пить! Тут всё моё искусство, и Бог, и политика. Если «артизация» и «электронный концлагерь» мне в этом пособят, тем лучше.
Федор Павлович Люблю тебя, насекомое, за прямодушие. Может, христианство, и правда, «прекрасная болезнь», как выразился недавно один талантливый петербургский критик?
Митя Христианство ищет Бога на небе, а я хочу его на земле. Бог должен быть близок — иначе жить неинтересно, особенно на Руси. Западный человек научился обходиться без Истины – на что покажет пальцем, то уже и искусство… Как сказал мне один знакомый немец, «в Европе жизнь конечна и без тайны». Никакими «реди-мейд» или «перформансами» не заменишь реализм действительной жизни, господа. Между прочим, это уже начали понимать восточные и южные (особенно исламские) народы – отсюда и террор. Хорошенькое дело – у Запада компъютеры и ракеты, а внутри-то пусто! От этого когда-то Древний Рим рухнул, несмотря на все свои легионы. Не дадут «золотому миллиарду» отгородиться в своих Голливудах! Кстати, «Танцующая в темноте» или «Догвиль» Ларса фон Триера – это попытка самозащиты Европы против «культурного империализма» Америки. Такого смеха над ней я давно не видел!
Федор Павлович Ну конечно, тебе нового Сталина подавай! А Жириновского с его «арт-популизмом» не хочешь?
Митя Сойдет на время и Жириновский – как переходная фигура, конечно. Шутам да юродивым всегда позволялось правду «с бубенчиками» говорить – это древнейшая форма «артизации» и есть.
Иван Жириновский отнюдь не шут – это гений политического «артхауза». Таковы все деятели бывшего андерграунда («другая» политика, «другое» искусство», «другая» любовь), которые стали сегодня официозом в масс-медиа. Включите любую программу ТВ – убедитесь сами. Я уже не говорю об интернете с его «сетературой». «Человеку ведь нельзя, если нету у него», как написал известный московский стихотворец Рубинштейн. В современной цивилизации – я имею в виду цивилизацию западного модерна с началом в эпоху Возрождения – произошли необратимые изменения. Нелепо требовать от неё возврата к цивилизации традиционной, с её культом вечности, с её космической онтологией и общиной . Такими были когда-то Египет или Китай. Такой была в свою классическую пору Греция, которая тоже не знала истории и личности. Впервые западная идея как таковая «попробовала» себя в Римской империи – и получила Тиберия и Нерона. Средние века в Европе – это продолжение римской империи в форме римской церкви (великий инквизитор). История собственно Запада начинается с ХY века, с эпохи Возрождения, которая дала мощный толчок европейскому религиозно-культурно-политическому эксперименту.
Реформация и Просвещение продолжили этот опыт, переведя метафизические ценности – в инструментальные, соборность – в индивидуализм. «Джиоконда» Леонардо – это автопортрет новоевропейского человека как центра космоса. Философия Гегеля есть обожествленное мировидение такого человека. Прав Ницше европейский Бог умер.
Человеку модерна самому приходится решать, что хорошо и плохо. Такова цена метафизической свободы. В постмодерне («артхаузе») цивилизационный эксперимент Запада просто доводится до радикального конца. Противоположность истине – не ложь, а другая истина. Гений западного модерна покинул небо и «ушел в себя» – ему не надо ничего никому доказывать. Сегодня искусство – это то, что он хочет считать искусством («концептуализм»), и то, что он продает в качестве искусства («артрынок»). То же самое с политикой и религией. Смешно говорить о капитализме там, где его в принципе быть не может (без протестантской морали здесь не обойдешься – опять спасибо М. Веберу). Ещё смешнее говорить о демократии при почти полной управляемости массы (нформационное оружие, прежде всего ТВ). Путь свободы – этот опыт элитарного «грешного бога», самого делающего свою историю – должен быть пройден до конца, чего бы это ни стоило.
Разумеется, ни о какой «свободе для масс» при этом не может быть и речи. Человек толпы – это «машина желания», и она должна хорошо управляться. В ближайшее время нас ждет новый феодализм, а затем, вероятно, и новое рабовладение – с электронными чипами под кожей каждого пустого лба. В любой стране мира плебс составляет три четверти населения (кивок в сторону Смердякова). Пусть он проживёт свою маленькую пошлую жизнь, но под нашим контролем. Иначе хлопот не оберешься. Всемирной черни нужен инквизитор с мощным компьютером – тогда избранным открыты все пути.
Федор Павлович Браво, Иван Федорович! Только позвольте узнать, чем ваш «элитарный инквизитор» будет отличаться от правящей партии при военном коммунизме или фашизме? И куда он поведет народы?
Иван Коммунисты и фашисты насиловали и запрещали мы дарим людям свободу – в том числе свободу зла. Пусть каждый решает за себя. Маркс говорил о человеческой природе как самоцели, Ницше – о сверхчеловеке, Эвола – о солнечной империи, Хайдеггер – о бытии-к-смерти. Не всё ли равно, если это выбор самого человека? Посмотрите на Майкла Джексона – он белый и черный, и мужчина и женщина, и здоровый и безумный одновременно. Его судят, а он остаётся героем. Вот предел «артизации». Главное, чтобы человек мог свою волю заявить (в искусстве, в религии, в политике), а там посмотрим. Как заметил учитель всех французских экзистенциалистов Александр Кожев, «только Риск поистине актуализирует человеческое в человеке».
Митя Но ведь западному «прыжку в свободу» всего-то каких-нибудь триста лет, а каков результат? Рождаемость у «золотого миллиарда» минимальная. Во Франции и Германии мусульман скоро будет больше, чем христиан. В некоторых странах Европы уже «венчают» однополые браки. В 2003 году англиканская церковь возвела в сан епископа открытого гомосексуалиста. Нефть и газ закончатся на земле до конца столетия – чем печь топить будем?
Иван Термоядерная энергия неисчерпаема. Уже сейчас строится международный реактор ITER, и Россия в этом деле играет первую роль…
Алеша Дайте и мне слово сказать. Мы толкуем с вами об искусстве, о политике, о жизни – но ведь они неразрывны. Отвергнешь одно – порвешь всю цепь. Искусство – это движение к красоте такова его онтология. Соответственно, наука – это приближение к истине, нравственность – стремление к благу. А красота – это Дух, явленный как созерцание.
Можно что угодно делать с искусством (включать его в любой контекст, менять окружающее его социально-культурное поле и т. п.) – искусством оно останется до тех пор, пока являет бесконечное в конечном. Оно может даже отрицать красоту ради безобразия и смерти – это будет красота с обратным знаком, отказ Богу на присутствие в человеческом мире. Брат Дмитрий верно сказал «Красота – это страшная вещь! Страшная, потому что Бог задал одни загадки. Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе живут. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей». Можно поднести Богу «Цветы зла», как это сделал Бодлер – такая «артизация» будет только видимым унижением красоты, но ничего не сможет поделать с ней в принципе. Божья красота абсолютна — чем ночь черней, тем ярче звёзды. Бог поругаем не бывает. Если кто-то оскорбляет Его, то хуже, в конечном счете, только самому оскорбителю. Добро существует, даже когда никто не добр. Истина остается истиной и среди лжецов. Миллиард китайцев, к примеру, понятия не имеют о Пушкине – это не мешает ему быть великим христианским поэтом. Малевич поставил на пьедестал свой «черный квадрат» как икону абсолюта. На самом деле он ввёл в границы «артмира» космическую тьму. Православная икона не содержит метафизической тьмы чернота возникает из-за отсутствия света. У христиан есть своя литургия красоты, её исток – образ Христа как вочеловечившегося Бога. Ее слово – молитва, её одежды – белые, её музыка – знаменный распев, её архитектура – златоглавый храм со свечой перед «Троицей». Всё остальное приложится.
Что касается нынешнего века, то здесь «верх» и «низ» поменялись местами.
Новоевропейский исторический опыт — это короткая прометеевско-фаустовская религиозная авантюра. После ХYI века он описал круг от появления культуры как замены Бога до смерти (ничто) как сущности пустой свободы. Эгалитарный прогресс оказался дорогой к царству призраков, симулякров. За три столетия новоевропейского модерна там утвердились «три кита» либерального сознания – гений, ирония и эротика. На них основал авангард свой интеллектуально-поэтический метод — и был в свою очередь отменен постмодерном, убившим не только Бога, но и человека. Видимо, было что-то ошибочное в самой западной (рационально-юридической) постановке вопроса о святыне и свободе.
Немудрено, что при этом свобода чаще оказывалась «на стороне демона» (Ж. Батай). Постмодерн – это завершение модерна, где победившее вольнодумство кусает себя за собственный хвост. Самоцельная свобода исчерпала себя. Предел постмодерна – это бесконечный тупик самоцитирования. Если наши нигилисты («ничевоки») ещё утверждали отрицание, то «артхауз» отрицает утверждение – в этом вся разница. Если всё можно, то ничто не важно. Если искусством оказывается любая вещь (отсутствие границы «артмира»), то его нет вообще, как нет и реальности, нет человека, нет Отца. Тогда остаётся стареющий нарцисс, по привычке ловящий свои увядающие отражения. Такое занятие – последнее прибежище демона, мыслящего самого себя.Любой народ заслуживает своё правительство; точно так же каждая цивилизация достойна своей судьбы. Христианская история Запада кончилась уже лет 200 назад, вместе с торжеством рыночной идеологии и философии прогресса. Конец этот был ознаменован громовым вольтеровским хохотом, до сих пор перекатывающимся по Европе. Основавшие Соединенные Штаты англосаксонские пуритане (кальвинисты) были кем угодно, только не христианами это был возврат в Ветхий Завет. Их верой было и остается богатство, сила, самоутверждение – самые антихристианские ценности (именно на них строит свою идеологию Голливуд). Их бога зовут «О КЕЙ». На наших глазах завершается и материальная история фаустовской цивилизации основные её тенденции, будучи продолжены в будущее, ведут к глобальной катастрофе (см. «Доклады Римскому клубу» – экологический предел природы и постмодернистский предел культуры). Западному «прогрессу» осталось жизни лет сто он победится собственной всемирной победой. Это будет драма духа в мире техноса.
Американизированный глобальный Фауст получит в ХХI веке своего Мефистофеля – но уже не вальяжного гетевского господина, а инфернальную биоэлектронную бестию, в которой будет заключен весь грех, накопленный за годы постмодерна «золотым миллиардом». «Неправедный пусть еще делает неправду; нечестивый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще. Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его» (Откр. 22 11—12).
Иван То, что ты сказал – очень опасно. Будь я инквизитор, сжег бы тебя на площади.
Митя И людей ты, кажется, не очень любишь. Им бы чего попроще, поближе…
Смердяков Я ухожу. Сейчас как раз по НТВ «Последнее искушение Христа» будут передавать. Давно хотелось взглянуть.
Федор Павлович Да и я, пожалуй, откланяюсь. Складно ты, Алешенька, речь ведешь, но у меня сегодня ещё с одной «мовешкой» свидание. Она притягивает сильнее…
Алеша молча склоняет голову.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http //www.portal-slovo.ru/